Мужчина без слабостей - [15]

— А ты меня хочешь?

— Да, — ответила она.

Тогда он осторожно раздвинул ее ноги ровно настолько, чтобы добраться до увлажнившейся сердцевины, коснулся ее пальцем и поднес его к губам. Она, приподняв голову, наблюдала за ним.

— Я соскучился по твоему вкусу.

Донован всегда был грубоватым любовником, а она даже и не знала, как соскучилась по нему. Он наслаждался ее телом, осторожно ласкал ее, пользуясь зубами, языком, пальцами. Он почти довел ее до крайней точки, но все оттягивал завершение.

И тогда она взмолилась:

— Донован, пожалуйста…

Он не отпускал Кэссиди, пока волна наслаждения не прокатилась по всему ее телу. Потом он шепнул:

— Вот так мы и будем делать, пока ты не родишь мне малыша. Но учти, что я рассчитываю на тебя, как на жену.

— Рассчитываешь?

— Да. Я не хочу, чтоб оставались хоть какие-нибудь сомнения. Ты — моя, Кэссиди Толли, а я никогда не отказываюсь от того, что принадлежит мне.

Донован проснулся. Ему опять хотелось заниматься любовью с Кэсси, и казалось, что и ей хочется того же. Он подтянул ее поближе к себе, она ткнулась головой ему в плечо и тихонько застонала.

Он потянулся к ее губам. Они раскрылись ему навстречу, и он поцеловал ее. Донован знал, что ее нельзя подминать под себя, как он делал это раньше. Его рука скользнула по ее бедру. Она вцепилась рукой в его плечо и закрыла глаза.

— Привет, малышка.

— Привет, — она оставила на его плече легкий поцелуй.

Он наклонился, чтобы опять ее поцеловать, но она отодвинулась.

— Донован?

— Да.

— Мне кажется, только что отошли воды.

— Черт возьми!

Он соскочил с кровати и заметался в поисках брюк. Они нашлись на спинке кресла. Вообще-то он оказался не совсем к этому готов. Точнее, совсем не готов. Донован просил своего помощника достать ему парочку книг о беременности, он также знал, где находится больница, в которой Кэссиди собиралась рожать… но не раньше чем через две недели. Он даже наметил на следующей неделе сходить с Кэссиди на подготовительные занятия по родам.

— Ты уверена?

Она бросила взгляд на постель.

— Ммм… да.

Он держался спокойно, но в душе трусил отчаянно. Что полагается делать с беременной женщиной?

— Так. Ты одевайся, и поедем.

— Донован…

— Да, крошка?

— Я боюсь.

— Не бойся. Я здесь, и все будет, как положено.

Он понимал, что Кэссиди нельзя показывать свою растерянность. Он обязан быть спокойным и уверенным — дескать, у него все под контролем. Она ему улыбнулась, и он почувствовал, что хотел бы взять на себя ее бремя. Донован тоже был напуган. Он очень боялся, как бы что-нибудь не случилось. Ему нужна Кэссиди. И не только для того, чтобы обскакать Сэма на карьерной лестнице.

Выхватив из комода чистую одежду, он протянул ее Кэсси, и, пока она переодевалась в ванной комнате, позвонил врачу. Потом оделся сам, приготовил бумажник и позвонил гостиничной прислуге, чтобы подогнали его машину.

Открылась дверь ванной, и в комнату вошла Кэссиди, немного бледная и напуганная. Донован поймал себя на том, что все его мысли были только о Кэссиди и ребенке. Он больше ни о чем не мог сейчас думать.

Надо же, он впервые заботился о ком-то другом больше, чем о себе! Но об этом он подумает потом. А сейчас, когда они спускались на эскалаторе, Донован осторожно, но крепко поддерживал Кэссиди.

— Я была совершенно уверена, что справлюсь сама.

— И справишься. С тобой будет твоя мама. Или Эмма.

— Это верно, но мне вдруг подумалось, что лучше всего, если бы рядом со мной был ты. С тобой я действительно могу не нервничать, потому что ты обо всем позаботишься.

Нет, в самом деле, какой же он подлец! Как он мог ее бросить?! И даже вернуться только ради себя! Оказывается, он и сам не понимал, что наделал.

Когда они спустились, машина их уже ждала. Пока они ехали до больницы, у Кэссиди несколько раз случались схватки. Хорошо еще, она решила, что первую брачную ночь им следует провести в Чарлстоне, а не где-нибудь за городом.

— Ты позвонил моим родителям?

— Нет еще.

Она достала из кармана телефон и набрала номер. Он слушал ее разговор вполуха, поскольку думал о том, что теперь Кэссиди — его жена. Она — его женщина, и у него вот-вот родится ребенок. Господи, а вдруг он не готов к таким радикальным переменам в собственной жизни?

Донован поставил машину на больничную стоянку и помог Кэссиди дойти до регистратуры. Он внимательно осмотрел приемный покой, потребовал, чтобы сестра осмотрела Кэссиди, подписал какие-то бумаги, поговорил с доктором по телефону, и… и больше делать было нечего.

Он начал ходить кругами по комнате. Это даже хорошо, думал Донован, что стены выкрашены в такой нейтральный, успокаивающий цвет.

— Перестань бегать, — сказала Кэссиди.

— Извини. После того, как мы столько сделали, чтобы попасть сюда, просто стоять и ждать, пока нам что-то покажет этот монитор…

— Ты обалдел?

— Пожалуй. Вот! Теперь схватки должны стать интенсивнее. Я буду помогать тебе справиться с ними.

— Ты? Каким образом?

— Ну-у… я буду отвлекать тебя.

— Представляю себе! — фыркнула она.

— О чем ты подумала, когда поняла, что беременна?

— Сначала обрадовалась.

— А потом?..

С тех пор как он вернулся, события развивались так стремительно, что у него даже не было возможности поговорить с Кэссиди о ребенке. Он массу времени проводил в офисе, как мог укрепляя свои позиции в совете. Совет директоров должен убедиться, что он — единственная подходящая кандидатура на пост исполнительного директора фирмы.