Музейная практика - [17]

Шрифт
Интервал

  -Да, не ожидала, - посмотрела на нас скептически. - Что ж, время покажет. Извиняюсь, мне нужно выйти, - сказала бабуля и спешно удалилась.

  Я взяла из рук парня бокал и пригубила. Сок. Кажется, он понял, что соке ему не попить, или позаботился обо мне...

  -Вот так вот и живем, - наигранно беззаботно сказала я. - Все! Концерт окончен! Всем спасибо, все свободны! - сказала я и опустила изрядно кружившуюся голову на стол. - Блин-н-н, средневековье, какое то. Династический брак, во всей его красе, в 21 веке. Дурка на каникулах! - парень что-то сказал и подал мне стакан с соком. - Спасибо, - сказала я, отхлебнув, - извини, что впутала. Хорошо, что ты ничего не понял. Не люблю, когда видят мои слабости. А все из-за этого прилипалы, будь он не ладен! Наверное, ему пошла звонить.

  -А вот и я, - бодро сказала бабушка. - Ну что ребятки, прогуляемся?

  -Ага, - вздохнула я.

  Расплатившись (платил Марк. Ну, ничего, он богатенькая звезда, с него не убудет, а бабуля лишь одобрительно кивнула), мы вышли на свежий воздух. Хмель сразу спала. Время клонилось к полуночи и я запаниковала. Мне еще в общагу нужно попасть, а там с 12 до 5 утра ни войти не выйти. Мертвая зона. По крайней мере, через проходную. А другими способами, я сейчас немного не в состоянии...

  Погуляв по центру, еще минут 20 и поговорив на нейтральные темы, мы посадили бабулю в такси. Я помахала на прощание ручкой Марку (слов он все равно бы не понял) и побежала в сторону общаги. В прямом смысле слова. У меня было еще 15 минут.

  Успела. Прямо за мной дежурный закрыл дверь на замок. Быстро сполоснувшись в душе, я отправилась на боковую. Думать ни о чем не хотелось. В теле была необычаянная легкость... интересная вещь это саке. Надеюсь, похмелье меня завтра не убьет. Я еще никогда столько не пила.

День 4  



  Утро настало. Оно тупо пришло, принеся с собой канитель. Хотелось снова заснуть и уже не просыпаться. Для меня вообще-то не свойственны суицидальные мысли с утра, но... Дело было даже не во внезапно наступившем (по крайней мере, для меня, легшей, где то в час ночи) утре, которое началось в 4.30. И не в шумных, усталых, но все еще возбужденных после поездки девчонках, которые собственно и разбудили. Причем, думаю не только меня, но и всю общагу. Еще бы, целый этаж ведь вернулся. И как их интересно дежурный пропустил? Сомневаюсь, что целый курс перелазил через окно. Хотя, таких не пропустишь, они не поленятся устроить штурм... Так вот, дело было не в Маре, которая, по видимому не желая меня будить, не включила свет в комнате, а пошла к своей кровати на ощупь. По пути она навернулась два раза. Первый тихо, просто споткнулась о мою огромную сумку, которую я вчера бросила у порога. Второй раз уже с грохотом и руганью, наткнувшись на стул, уже почти у своей кровати. Судя по звукам, она красиво пролетела. Ну да, я вчера слегка увлеклась уборкой и сделала маленькую перестановочку. Вооот. Дело было так же не в том, что на грохот заскочили мимо проходящие девчонки и, не церемонясь, включили свет. Увидев, по их мнению, уморительную картину - Мара кверху попой, а сверху перевернутый стул - все дружно заржали. По другому не скажешь.

  Все это были пустяки, по сравнению с тем, как раскалывалась моя голова. Я не как не реагировала на внешние раздражители, свернувшись калачиком и укрывшись с головой. Хотелось пить, но совершенно не хотелось шевелиться. Кажется - это называется похмельем. Дурацкое саке, дурацкий суши бар, дурацкий Марк... это все из-за него! Это он начал пить саке... бли-и-ин, никто не виноват, кроме меня. Это, наверное, наказание свыше, за эксплуатацию не в чем ни виновных брюнетов и вранье. Ой, дура я!

  Девочки, видимо все-таки вспомнили о моем существовании и заволновались, из-за отсутствия моей реакции. Позвали старосту. Та медленно подошла ко мне, села на постель, и потихоньку начала меня раскрывать. В этот момент моя голова так разболелась, что я всхлипнула, и по моим щекам потекли соленые горячие слезы.

  -Рамашка, - прошептала испуганно Матрешка. - Ты чего, девочка? Ты чего? - Я посмотрела на нее, и, преодолев боль в теле, приподнялась и обняла, повиснув на ее шее.

  -Рами! - испуганно подскочила Мара, мгновенно выползая из под стула. - Что? Кто тебя обидел? - я снова всхлипнула. - Мы?

  -Прости милая! - начала Анка, подсев к Матрешке. - Ты на нас обиделась? Прости! - жалобно говорила. Казалось, она сама сейчас разревется.

  -Воды, - прохрипела я.

  -Что? - удивилась Матрешка принюхиваясь. - Что ты сказала? Ты что, пьяна?

  -В чем дело? - встрепенулась Анка.

  -Да она пьяна! - изумилась староста, резко сбрасывая меня и вставая на ноги.

  -Я не пьяна, - прокаркала я, откидываясь на подушку. - У меня похмелье.

  -А? - тормозила Мара. - Какое похмелье?

  -Обыкновенное! - рявкнула Матрешка и вышла из комнаты. Обиделась что ли? На что?

  -Не обыкновенное, а первое! - крикнула я ей вдогонку, и тут же об этом пожалела. Застонав, я сжала пальцами виски. Казалось, что голова сейчас лопнет.

  -А чего плакала то? - удивилась Ксюха, которая стояла в сторонке, и не сводила с меня глаз.


Еще от автора Ромашшшка
Рекомендуем почитать
Автор любовных романов - девственница

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Освободи меня

Алессандра Синклер знает, что Хадсон Чейз - последний мужчина, которого ей стоит желать. Парень из бедных кварталов города вырос в мужчину, который сделает все, чтобы добиться успеха, даже если это разобьет сердце Алли. Но всякий раз, когда они оказываются рядом, притяжение становится очевидным. И теперь, когда они работают вместе, держаться подальше от Хадсона просто невозможно, как и держать чувства в узде... Хадсон однажды уже потерял Алли и отказывается терять ее вновь. Он решительно настроен использовать их деловое партнерство, чтобы вновь разжечь между ними искру, которая все еще тлеет.


Разрешаю себя ненавидеть

Жизнь Флекс меняется, когда родители берут на воспитание двух детей их погибших друзей. Одним из детей является красавчик Ирвинг, с которым у ледышки Флекс сразу же не только не складывается дружба, а даже больше — начинается настоящая война ненависти, которая стает со временем их тайными отношениями, которые они скрывают от других. Встречаясь с другими парнями и девушками, Ирвинг и Флекс на самом деле ведут роман, и игру, которая причиняет им обоим боль. Лишь со временем Флекс поймет, за что Ирвинг так ненавидит ее, несмотря на всю страсть и любовь, с которой он к ней прикасается!


Он тот, кто мне нужен...

Обычная банальная история о любви, каких много... Хотя, каждая ли истории бональна...


Первый холодный день

У Блэр все сложно. Родители развелись. Мама страдает все еще от этого, так как ее жизнь не налаживается, а у отца уже новая семья и маленький сын. Подарок от отца на день рождение делает ее утро не выносимым и испорченным из-за скандала родителей. В школу она ехала уже без всякого настроения, а еще и шины зимние никто не догадался поставить на новую машину. Итог — дважды за день она чуть не сбила своего соседа а по совместительству любимчика школу (не путать с плохим парнем). Рэнд действительно хороший парень, Грей наших дней, который притарабанет вам Алые паруса, назовет Ассоль, и при этом даже толком не поймет какой он классный.


Возможная Жизнь

Вернон, бесстрашный гонщик, целью которого было получение ярких эмоций, граничащих с безумием и питающих его существование. Он презирал женщин, и отрицал всякую возможность, испытывать к ним нечто большее, чем просто желание затащить в постель. Но встреча с Леодеганом Оуэном приводит его к женщине, способной разрушить не только привычный и безопасный для него образ жизни, но и его самого. «Игра началась!» – сказал он себе, в момент, когда решил влюбить в себя девушку этого заносчивого и высокомерного Лео, лишь для того, чтобы отомстить за его невинную шутку.