Музей воров - [36]

Бесшумно они пробирались вперед. Солнце припекало макушки. Вокруг вились комары, и приходилось постоянно отмахиваться от них.

Однажды они услышали отдаленный топот часовых. Дети спрятались за ближайшей повозкой и сидели там, пока звук не исчез. Затем выползли, отряхнулись и продолжили поиски.

Голди прижалась ухом к очередной палатке. С другой стороны пел мужчина.

— Хо ох ох-ох. Мм мм ох ох ох-ох ох.

— Херро Дан! — прошептала она.

Пение оборвалось.

— Голди? Это ты?

— Я и Тоудспит.

— Что вы делаете здесь?

— Мы пришли спасти тебя, — сказала Голди.

Она отчаянно замахала Тоудспиту и тот поспешил к ней. Когда он услышал голос херро Дана, то на мгновение закрыл глаза и сглотнул, словно у него что-то застряло в горле.

— Я сломал ногу, — прошептал херро Дан. — Поэтому они даже не приставили ко мне охрану. Они знают, что я в любом случае никуда не сбегу.

— Но…

— Вам надо вернуться. Здесь слишком опасно.

— Мы вернемся, — сказал Тоудспит, — и заберем тебя с собой.

Он достал нож и стал перерезать завязки, которые удерживали полог.

— Послушай меня, мальчик, — сказал херро Дан. — Ты вернешься и расскажешь Ольге Чаволге, что комнаты войны пришли в движение.

— Мы знаем. Мы слышали выстрелы, — сказала Голди.

— Думаю, беда больше не ждет, — сказал херро Дан. — Она несется к нам сломя голову. Вам надо выяснить, почему. Что именно изменилось. Что стало не так. Что могло настолько рассердить музей.

— Это могли бы быть Хранители, — сказала Голди.

— А что такое с ними? — голос пожилого мужчины стал строгим.

— Они пытаются составить план этажа.

С той стороны раздалось злое шипение.

— Нет! Музей не потерпит этого! Неудивительно, что комнаты войны ожили. Хранителей надо остановить! Скажите Шинью, чтобы тот пошел к Протектору…

Он замолчал. Голди услышала тяжелые шаги.

— Уходите! — прошептал херро Дан. — Быстрее!

На этот раз дети его послушались. Тоудспит сложил нож, и они с Голди побежали. Они старались бежать как можно тише, пригнувшись, держась в тени палаток и повозок. Так, чтобы между ними и часовыми было что-нибудь.

Сзади раздался крик. Не оглядываясь, они побежали быстрее, уже не беспокоясь о скрытности. Ноги Голди скользили по грязи, сердце испуганно трепетало. Они почти достигли края лагеря. Если бы удалось добраться до травы, то можно было бы исчезнуть в ней…

— Ну и кдайт бжите?

Голди остановилась так резко, что чуть не упала. Прямо перед ними, из-за одной из повозок вышел солдат. Его одежда также вышла из глубин истории. Мешковатые штаны, обрезанные на уровне колен, чулки, плащ с длинными рукавами настолько темно-серого цвета, что, казалось, он впитывал окружающий свет. Его старомодный мушкет был направлен в голову Тоудспита.

Второй солдат быстро встал за их спинами. Он сверлил детей жестким взглядом голубых глаз.

— Меленькие шонпоны? — спросил он.

У него был такой жуткий акцент, что Голди даже не сразу поняла, что именно он сказал. А потом осознала, что солдат решил, будто они шпионы, и ее сердце ушло в пятки.

— Кто пслал-ас? — спросил первый солдат, тыча в Тоудспита стволом мушкета. — Вы с дугим шпионом? Стариком?

Тоудспит вздрогнул, но промолчал. Солдат подался к ним и подмигнул, словно собирался поделиться невероятным секретом. Его лицо было грязным, а кожа красная и шелушащаяся. От него сильно пахла табаком и застарелым потом.

— Мы скоро прстрелим старика, — сказал он — Но не думаю я, вы будете так долго ждать. Я думаю, мы прстрелим вас сейчас.

Он не лгал. Голди слышала это в его голосе. Видела в выражении лица. Этот человек ни в грош не ставил чужие жизни. Он собирался их пристрелить здесь и сейчас. Если только не найти какой-то способ остановить его…

Он перевел мушкет на нее.

— Ну, кто првый? — спросил он. — Мож ты, девчонка?

Ствол вернулся к Тоуспиту.

— Или мелкий мльчишика?

Голди дрожала так сильно, что, казалось, была готова рассыпаться на кусочки. Но в то же время она лихорадочно искала выход из положения. Солдаты выглядели так, словно провели всю жизнь в боях. Что они знают о детях? Возможно, не очень многое. А поэтому если она поведет себя так, словно она младше, чем есть на самом деле и немного глупее…

Солдат опустил мушкет.

Голди хихикнула.

В этой ситуации это был настолько неожиданный звук, что оба солдата и Тоудспит изумленно уставились на нее. Она снова хихикнула, стараясь выглядеть ка можно глупее.

— Ооо… Вы напугали меня! — сказала она. — Посмотрите на это оружие! Оно такое страшное! Вы, должно быть, очень храбрые солдаты. Я бы тоже хотела быть солдатом. А ты не жалеешь, что ты не солдат, Тоудспит? Разве они не прекрасны? Разве они не страшные?

Она схватила Тоудспита за руку обеими руками, прилипая ему по-девчачьи. Ее пальцы быстро забегали по его коже.

— Сокрытие притворством.

Глаза Тоудспита чуть расширились. А затем по его лицу расползлась дурашливая улыбка.

— Если бы я был солдатом, — громко сказал он, — я бы тоже был страшным. Я бы маршировал!

Он замахал руками и затопал ногами.

— Я бы сражался! — он навел воображаемое ружье на Голди. — Бум! Ты убита!

Один из солдат чуть опустил мушкет и громко рассмеялся.

— Хорошй мальчишка. Ты застрлил сестру. Хрошй саалндат!