Мутанты. Время собирать камни - [21]

Смены чередовались по-недельно, одна неделя с утра, с восьми до четырёх, другая — с четырёх до двенадцати ночи, и третья неделя — с двенадцати ночи и до восьми утра. Потянулись однообразные, серые дни. Работа, между сменами отдых с книгой в руках, просмотр телевизионных программ, в воскресенье кино в клубе. Так неспешно прошёл месяц.

Однажды, когда случился перебой с рудой и дробильные машины простаивали, Руфата вышел на свежий воздух и расположился на скамье в отведённом для курения месте. Неожиданно, его отозвал в сторону незнакомый ему парень, и постоянно оглядываясь вокруг, тихо сказал: — Будь осторожен, тебя хотят замочить.

— Кто?

— Дружки Наркома. Твой бригадир, земляк Наркома и они кореша ещё с воли.

— Откуда знаешь?

— Я «базар» подслушал. Говорили, что надо тебя в дробильную машину закинуть.

— Пусть попробуют, — усмехнулся Руфат.

— Сами не будут, зачем им пачкаться. Заплатят беспредельщикам отмороженным, кинут чая, водяры…

— Почему ты предупреждаешь меня?

— Жалко, если тебя «загасят» отморозки.

— Чего же они ждут? Я уже месяц в дробильном отделении работаю.

— Усыпляют бдительность, я слышал, как они базарили про какой-то фактор неожиданности.

— Ладно, учтём. Благодарю за предупреждение.

— Да что там…Я, ведь, тоже не русский. Тебя «чуркой» называют, а меня — «черножопый». Обидно.

— Ты грузин или армянин? — догадался Руфат.

— Нет, я молдаванин. Просто смуглый.

— Не обращай внимания на дураков. Умный никогда не будет обзывать другого человека.

— Хорошо, я пойду, а то ещё увидит меня кто-нибудь здесь.

— Бывай, — махнул рукой Руфат и пошёл на своё рабочее место.

Глава 9. Граф

…Пожилой зэк, по кличке Граф, умирал. В эти последние часы своей жизни, он начал вспоминать эпизоды из прожитых лет. Но не детство и юность, которое у него было безоблачным и счастливым, стал вспоминать умирающий, а последние месяцы, предшествующие его аресту и заключению под стражу…

… После смерти Брежнева, в стране наступили другие времена, тревожные и тяжёлые для махинаторов, коррупционеров и прочих расхитителей социалистической собственности.

Андропов, пришедший к власти, круто взялся за наведение порядка в стране. В декабре восемьдесят третьего года, в Москве, работники КГБ арестовали нескольких, отдыхавших в столице, директоров хлопкозаводов и руководителей хлопкоочистительных объединений Узбекистана, так же был арестован и помещён в следственный изолятор Лефортово бывший первый секретарь Бухарского обкома — Каримов.

Буквально, на следующий день, Владлен Фёдорович, занимавший в то время пост помощника секретаря ЦК КПСС по сельскому хозяйству, вылетел в Ташкент. Чёрная «Чайка» подкатила прямо к трапу самолёта. Из салона вышли двое в одинаковых чёрных, строгого покроя, заграничных костюмах и застыли по бокам машины, как часовые почётного караула у мавзолея. Торопливо спустившись по трапу, Владлен Фёдорович поприветствовал встречающих его людей, сел в машину и бросил нетерпеливый взгляд на часы.

Шофёр заметил этот взгляд и сразу же рванул с места, чуть притормозил у шлагбаума, перекрывавший выезд из аэропорта, показал пропуск и, опять прибавил скорость. Через несколько минут машина, шурша шинами, уже катила по широкому, асфальтированному шоссе, вдоль которого с двух сторон росли высокие, стройные, пирамидальные тополя, упирающиеся своими вершинами прямо в небо.

Вечерело. Солнце быстро закатилось за горизонт и через опущенное стекло боковой дверцы, в салон ворвался свежий ветер. Сидящий на заднем сидении машины Владлен Фёдорович невольно поёжился, и это не осталось незамеченным.

— В декабре в наших краях прохладно, — сказал сидевший рядом с шофёром сопровождающий и, закрыв окно, тут же предложил важному гостю хромированную фляжку. — Согрейтесь, это прекрасный армянский коньяк, Хозяин его очень любит.

— Что любит хан Акмаль, я прекрасно знаю, — усмехнулся Владлен Фёдорович и, отвинтив крышку, с удовольствием отхлебнул несколько раз. Жгучая жидкость, принятая во внутрь, быстро согрела его и улучшила настроение.

— Приехали, уважаемый, — сказал молчавший всю дорогу шофёр, останавливая машину рядом с площадкой, на которой стоял новенький вертолёт МИ-2.

— Почему на вертолёте? — насторожился Владлен Фёдорович, который не любил, а вернее сказать, боялся летать вертолётами, не было у него доверия к винтокрылым машинам.

«Самолёт, в случае чего, может ещё как-то спланировать и дотянуть до места посадки, а вертолёт сразу полетит камнем вниз», — думал он, и всякий раз, когда не было альтернативы, с опаской садился в вертолёт.

— Хозяин так приказал, — пожал плечами сопровождающий.

— Через пять минут вылетаем, — сказал пилот и, действительно, ровно через пять минут винтокрылая машина взмыла в воздух и взяла курс к горам.

— Когда будем в Аксае? — спросил Владлен Фёдорович пилота, удобно устраиваясь в кресле.

— Время подлёта — сорок минут, — сказал тот, не отрывая взгляда от приборной доски.

— Разбудишь меня, когда прилетим, — буркнул Владлен Фёдорович своему молчаливому сопровождающему и, закрыв глаза, безмятежно заснул, или сделал вид, что заснул. На самом деле то, что стало происходить в Узбекистане, после смерти Брежнева, вызывало у него страх и тревогу. А последние события в Москве, вообще лишили сна.