Мутанты - [25]

— Всем в дальнюю комнату!!! — прорычал Аскольд.

В следующее мгновение погода словно сбесилась. Шквальные порывы ветра едва не снесли преграду из камней. Молнии с шипением врезались в землю и скалы, небо ослепительно озарялось и, словно начался вселенский пожар. На море поднялись огромные пенистые валы и тяжело ударили по берегу, перемалывая пляж до основания. Не успевших скрыться чаек, размазало о скалы.

Саша Минаков оцепенел, увидев несущиеся к берегу огромные волны. Совсем рядом вонзились молнии и с неба хлынули тугие потоки воды. Загрохотало так, что мажор на некоторое время оглох. Его знаменитая сумочка из крокодиловой кожи исчезла, дорогущие кроссовки смыло с ног, рубашку разорвало на две половины. В надежде добраться до пещеры он бросился к скалам. Первая самая небольшая волна окатила его с головой и, обдирая об острые камни его тело до мяса, потащила в море. Саша Минаков с силой ударил в лицо одну из женщин, которая в отчаянии схватилась за него. Воя от ужаса, он прыгнул на берег и на четвереньках помчался прочь от несущегося на него пенного вала. Вторая волна накрыла его с головой, подняла высоко вверх и с размаху швырнула на острые камни, затем с лёгкостью утащила в море…

Ужас непогоды продолжался не долго, но последствия для людей, которые не успели спрятаться, были катастрофические. Никто не выжил.

Ураган сместился далеко за пределы пляжа, и внезапно стало тихо, только волны всё ещё не могли успокоиться, упрямо таская по камням изодранные трупы. Но из глубины пришли акулы и утащили мертвецов на глубину.

Аскольд первым вышел из пещеры и принюхался. Рядом с ним остановился Никита и Семён, затем вышел генерал. Он повёл кустистыми бровями, лицо потемнело, и он угрюмо посмотрел на Аскольда, тот жёстко произнёс:

— Вряд ли кто выжил. Берег так перемололо, в жизни не видел ничего подобного и это был лишь порыв от основного урагана, струйка воздуха! Я даже не могу себе представить, какой он был в центре. Просто чудо, что в этот момент мы оказались в пещере, но нам необходимо покинуть это место. Здесь берег настолько неудачный, любые крупные волны будут представлять серьёзную угрозу для жизни.

Никита, подумав, сказал:

— За теми скалами пляж в несколько раз шире и много укрытий.

— Нам следует организовать туда переправу.

— Каким образом? — удивился Никита. — С нами женщины и дети, а море ледяное и в нём акулы.

Аскольд проигнорировал его слова и что-то тщательно высматривал на берегу. Внезапно его бородка дёрнулась, и он с удовлетворением произнёс:

— Далеко бревно выкинуло, но оно лежит на склоне и его можно скатить прямо в воду.

— Предлагаешь использовать его как плот? — понимающе двинул бровями генерал.

— Бревно будет неустойчивым, и мы все обязательно с него упадём. Да и управлять им как? — встревожился Никита.

— А кто сказал, что мы все на него полезем? — дерзко дёрнул куцей бородкой Аскольд. — Посадим на него женщин и детей, а сами поплывём рядом и будем его толкать, а заодно страховать.

— Вода ледяная…

— Потерпим, — усмехнулся генерал.

— Вы тоже поплывёте на бревне, — вскинул на него испытующий взгляд Аскольд.

— Не обсуждается, зятёк, — нахмурился Анатолий Борисович.

— Свой гидрокостюм Анатолию Борисовичу отдай, глянул на Никиту Аскольд. — Ты на бревне поедешь.

Увидев его недоумённый взгляд, Аскольд вздохнул и развёл руки, его козлиная бородка нетерпеливо дёрнулась:

— А ты сам не понимаешь, почему? Ты идеальная приманка для акул. У тебя рана.

— Да понял уже, — тягостно вздохнул Никита и, немного подумав, сказал:

— Так, для информации. Если появятся акулы, и вы попытаетесь взобраться на бревно, оно перевернётся.

— Мог бы не говорить, — спокойно произнёс Аскольд. — В случае нападения акул мы отплывём от вас.

Семён крупно вздрогнул, но ничего не сказал, хотя его крупная челюсть отвисла, а серые глаза побелели от ужаса.

Бревно скатить в море удалось, хотя труд был неимоверно сложным. Повезло, что волны зашвырнули его на резко пологий склон. Оно плюхнулось в воду и тяжело закачалось. Лада наотрез отказалась сидеть на бревне и поплыла рядом с мужчинами, помогая буксировать импровизированный плот.

После шторма вода стала ещё холоднее. Никита с тревогой покосился на Семёна и Аскольда, они были без гидрокостюмов. Но Аскольд плыл, словно в тёплом бассейне, ни один мускул на лице не дрогнул, лишь бородёнка обвисла, как несчастная сосулька. Семён тоже держался молодцом, но его тело сотрясала сильная дрожь. К счастью акулы не появились. Уже на другой стороне скальной гряды бревно прибуксировали к берегу, и все благополучно высадились на искрящуюся под жарким солнцем гальку. Семёна обтёрли, дали куртку, а Аскольд благополучно справился с переохлаждением, сделав энергичную гимнастику. Лада стянула с себя гидрокостюм, напялила на ноги мокасины, сделанные из кожаной сумки и с гордостью глянула на своего мужа.

Никита указал на трещину, идущую по склонам наверх. Аскольд легко долез до нависающей площадки. Долго ползал вокруг неё, затем спустился и отрицательно покачал головой:

— За площадкой продолжение скалы. Ещё метров тридцать отвесной стены. Дети подняться не смогут. Даже для меня это будет чрезвычайно сложно. Следует искать другой выход. Вода в бутылках есть, так что не пропадём. С высоты я дымок заметил. Дальше по пляжу люди.