Мутация - [33]

Кэсси в сомнении покачала головой.

— Разве что на кошек, — сказала она. — Он очень любил их, но начинал чесаться, если слишком долго с ними общался. Погладив кошку, он потом обязательно мыл руки, и только.

Однако Стивен не желал сдаваться.

— Другой причиной мог быть стресс. Как мне объяснили, в состоянии стресса у человека вполне может повыситься чувствительность к действию токсинов. Как вы считаете, Джон мог испытывать какое-то напряжение? У него в последнее время были проблемы?

Кэсси снова покачала головой.

— Четно говоря, я так не думаю. Вскрытие склепа в Драйбургском аббатстве занимало все его мысли в течение нескольких недель — с тех пор, как он получил письмо из Оксфорда.

Стивен кивнул, показывая, что в курсе насчет Бейллиол-Колледжа.

— Джон, конечно, расстроился, когда вмешалась «Охрана здоровья» и начало раскопок было отложено, но гораздо меньше, чем я ожидала. Я бы сказала, что он был скорее раздражен, чем расстроен.

— Да, эти люди кого угодно достанут, — сочувственно улыбнулся Стивен.

— А, еще ему пришлось съездить в Лондон. Поездка была не совсем обычной, но вряд ли могла стать причиной стресса. Все прошло нормально. — Увидев по выражению лица Стивена, что он не прочь услышать подробности, Кэсси продолжила: — Его вызвали в одну лондонскую клинику, чтобы обследовать человека, который должен был стать донором костного мозга для пациента с тяжелым лейкозом.

— А почему именно Джона, если эта больница находится в Лондоне?

— Это была, если можно так выразиться, услуга за услугу — компенсация за финансирование раскопок в Драйбурге. По условиям соглашения, финансирующая компания имела право вызвать его в качестве консультанта. Он отсутствовал всего один день, и собирался доделать часть анализов в своей лаборатории. Но это все делалось открыто, никакого давления и напряжения.

Стивен молча кивнул, ожидая продолжения.

— Вообще-то… Может быть, это не имеет никакого отношения к делу, но после той поездки произошла одна странная вещь…

— Какая же?

— Через несколько дней после возвращения Джона по телевизору в новостях показывали сюжет о молодом моряке, погибшем в Афганистане. Увидев фотографию на экране, Джон заявил, что это тот донор, с которым он работал в Лондоне.

— А это был он?

— Оказалось, Джон просто обознался. Моряк был ранен в Афганистане в тот самый день, когда Джон брал анализы у того парня в Лондоне.

Двадцать

Выехав из Лонгторна, Стивен позвонил Талли в Лестер.

— Стивен! Где ты сейчас?

— Двигаюсь на север. Собираюсь вернуться в Лондон. Послушай, я мог бы остановиться у тебя на ночь, если конечно, у тебя нет других планов.

— О, это было бы здорово! Я несколько раз звонила, хотела узнать, как ты. И все время попадала на твой автоответчик.

— А я на твой, — отозвался Стивен. — Давай сегодня где-нибудь поужинаем и наверстаем упущенное.

— Знаешь, в душе я романтик, — признался Стивен, подходя к французскому ресторану, где они с Талли обедали вскоре после их первой встречи.

— Приятное место, — улыбнулась Талли, разглядывая прованские плакаты на стенах. — Послушай, я знаю, что тебе пришлось нелегко. Я не собиралась… соревноваться с Дженни за твое внимание.

— Никогда не тешил себя иллюзией, что две женщины в жизни одного мужчины — это легко, — сказал Стивен с усмешкой, отдавая себе отчет, что начал опасную тему.

— Особенно когда вторую зовут Дженни и ей девять лет, — парировала Талли, бросив на него ледяной взгляд.

— Ты знаешь о моих чувствах к тебе…

— Если бы они были аналогичны твоим чувствам по отношению к твоему «Порше» — это было бы пределом моих мечтаний. Кстати, как тебе новая машина?

— Тебе и в подметки не годится.

— Ответ верный. Но слишком патетичный, Данбар. И все же я, видимо, должна радоваться, что он не полыхает сейчас где-нибудь в поле, а наш разговор не прерывают звуки выстрелов за окнами ресторана и звон разбитого стекла.

— Тот раз был исключением, — с нажимом сказал Стивен. — Обычно расследования, которыми занимается «Сай-Мед», совершенно простые и довольно скучные.

— И как же проходит текущее расследование? Или ты не можешь рассказать?

— Почему же, могу. Я побывал в Драйбургском аббатстве, расположенном в Шотландских границах. Один ученый сошел там с ума и напал на своих коллег после того, как вошел в средневековую могилу, где были захоронены шестнадцать жертв чумы.

— Я что-то читала в газетах, — кивнула Талли.

— Беспокойство «Сай-Мед» вызвала возможная связь состояния ученого с содержимым могилы.

— А что оказалось на самом деле?

— В могиле не было ничего, кроме праха и костей, что сильно расстроило всех, но, к несчастью для доктора Мотрэма, в прахе в большом количестве присутствовали токсичные грибковые споры. Он вдохнул их и получил тяжелое отравление микотоксином. Большой вопрос, выздоровеет ли он. Но теперь, когда повода для паники нет, службы здравоохранения продезинфицирует все помещение, и расследование будет закончено. Видишь, я же говорил, что ты преувеличиваешь опасности моей работы.

— М-м-м… — протянула Талли, все еще не убежденная до конца. — Чем займешься теперь?

— Пока не знаю. Вернувшись в Лондон, напишу отчет по Драйбургу, и узнаю, что мне приготовил Джон Макмиллан.