Муссон - [7]

— Ты, — произнес он негромко, почти радостно. — Мне следовало догадаться, что за этой дьявольщиной стоишь ты.

— Она ни в чем не виновата. — Том еще был так зол, что не успел пожалеть о своем порыве. — Ты мог серьезно ранить ее.

— Да, — согласился Уильям. — Именно этого я и хотел. И поделом ей. — Он наклонился и подобрал хлыст. — Однако она сбежала, посему теперь я изобью тебя. И исполнение долга принесет мне глубочайшее удовольствие. — Он взмахнул хлыстом в воздухе направо и налево — раздался угрожающий свист. — А теперь скажи мне, младший брат, чем вы с этой шлюхой здесь занимались? Какой-нибудь гадостью, о которой следует знать отцу? Говори, пока не отведал хлыста.

— Сначала я увижу тебя в аду.

Одно из любимых выражений их отца… но, несмотря на дерзкое поведение, Том теперь очень сожалел о рыцарском порыве, который привел к этому противостоянию. Он потерял преимущество внезапности и знал, что он Уильяму не ровня. Занятия старшего брата не ограничивались книгами. В Кембридже он учился в Королевском колледже и участвовал в соревнованиях по борьбе без правил, где запрещалось использовать только тяжелое оружие. Прошлой весной на ярмарке в Эксмуте Том видел, как Уильям бросил и пригвоздил к земле местного чемпиона, предварительно тычками и пинками чуть не сведя того с ума.

Том подумал, что надо бы повернуться и убежать. Но он знал, что длинноногий Уильям даже в сапогах для верховой езды догонит его на первых ста ярдах. Делать было нечего. Он встал в стойку и поднял кулаки, как учил его Большой Дэниел.

Уильям рассмеялся ему в лицо.

— Клянусь апостолом Петром и всеми святыми, петушишко решил подраться. — Он бросил хлыст, опустил руки и лениво двинулся вперед. И вдруг ударил правой. Совершенно внезапно, Том едва успел отскочить. Но кулак задел его губы, и те сразу вспухли; во рту Том ощутил соленый вкус крови. Зубы покраснели, как будто он ел малину.

— Ну вот. Мы пролили первую каплю кларета. Первую из многих; уверяю тебя, мы наполним целое ведро, прежде чем закончим это дело.

Уильям сделал ложный выпад правой и, когда Том увернулся, приложился левой. Том отбил этот удар, как учил Большой Дэниел. Уильям улыбнулся.

— Обезьяна выучила несколько штучек.

Но глаза его сузились — такого он не ожидал. Он повторил прием, но Том нырнул под его кулак и обеими руками перехватил руку брата у локтя. Уильям инстинктивно отпрянул, и Том воспользовался инерцией движения, чтобы прыгнуть вперед, а не сопротивляться, и одновременно стал изо всех сил пинать брата.

И опять ему удалось лишить Черного Билли равновесия, а один из его пинков пришелся брату в промежность. Из груди Уильяма вырвался крик, и он согнулся вдвое, прижимая руки к больному месту. Том повернулся и бросился вниз по тропе, к дому.

Хотя смуглое лицо Уильяма было искажено мукой, он, увидев, что брат убегает, распрямился и, забыв обо всем на свете, бросился вдогонку. Боль мешала ему, но все равно он неумолимо настигал Тома.

Услышав за собой топот, Том оглянулся и проиграл ярд. Он слышал хриплое дыхание брата, и ему казалось, что он чувствует его дыхание на своей шее. Спасения нет, ему не уйти. Том упал на землю и свернулся клубком.

Уильям был так близко и бежал так быстро, что не мог остановиться. Единственный способ избежать столкновения — перепрыгнуть через Тома. Уильям так и поступил, но в момент, когда тот был в воздухе, Том перевернулся на спину и дернул Уильяма за лодыжку. Ужас от происходящего многократно увеличил силу мальчишки, и брат ничком рухнул на дорожку, на мгновение обездвиженный. Том вскочил и уже готов был от души врезать, но промедлил: гнев и ненависть заставили его забыть о здравом смысле. Паренек видел поверженного Черного Билли. Впервые в жизни старший брат оказался в его руках.

Том все-таки занес правую ногу. Удар пришелся Уильяму в голову сразу за ухом, но результат был совсем не таким, какого ожидал Том.

Уильям гневно взревел, обеими руками схватил Тома за ногу и рывком отбросил мальчика в заросли папоротника у тропы, а сам поднялся и набросился на Тома прежде, чем тот смог прийти в себя.

Он взгромоздился младшему брату на грудь и наклонился вперед, прижимая его руки к земле за головой.

Том не мог пошевелиться и едва дышал — Уильям всей тяжестью навалился ему на ребра. Он все еще хрипел и тяжело отдувался, но его дыхание постепенно выравнивалось, и на губах заиграла кривая дьявольская улыбка.

— Ты заплатишь за это, щенок. Дорого заплатишь, обещаю, — прошипел он. — Дай только немного отдышаться, и мы покончим с этим.

Пот с его подбородка капал на запрокинутое лицо Тома.

— Я тебя ненавижу! — прохрипел Том. — Все тебя ненавидят. Мои братья, все, кто здесь работает, все, кто тебя знает, — мы все тебя ненавидим!

Уильям неожиданно отпустил одну руку Тома и с размаху хлестнул его по лицу.

— Три последние года я стараюсь научить тебя хорошим манерам, — негромко заговорил он, — но ты безнадежен.

Глаза Тома наполнили слезы боли, но он сумел набрать полный рот слюны и плюнуть в смуглое лицо над собой. Слюна стекала с подбородка Уильяма, но тот не обращал на это внимания.

— Я доберусь до тебя, Черный Билли, — тоскливым шепотом пообещал Том. — Однажды я до тебя доберусь.