Мурзозавр и Овирапторы. Гость из будущего - [4]
Но та была невозмутима и даже подошла поближе.
– Почему я встреваю? – задумчиво спросила она, потирая лапки. – Да так, знаете ли. От любопытства. Вот, например, мне любопытно – когда это между вашими мамами состоялся такой разговор?
– Сегодня и состоялся, – сказал Читипати. Он с умным видом рассматривал яйца, выбирая лучшее. – Возьмём, пожалуй, вот это, – заявил он. – Чувствую я к нему какую-то… братскую симпатию.
– Ага. Ага, – продолжала мышь. – А где состоялся этот разговор, не подскажете?
– Возле Солёного озера, где наша мама обычно охотится.
– А наша мама никогда не ходит к Солёному озеру! – начал понимать Раптор. – Она вообще никогда туда не ходит, там нет ни крабов, ни моллюсков. Что ей там делать? Она говорила, что пойдёт в Чащу.
– А может, и не на озере, я уже не помню, – быстро сказал Пики.
– И ещё вопрос, – оскалилась мышь. – Я сегодня, когда мимо вашего гнезда бежала, слышала, что вы хотели в футбол погонять. Только сокрушались, что у вас мячика нет.
И тут Раптора прорвало.
– Ах вы, гадины! – закричал он и отпихнул ногой Читипати, уже примеряющегося к яйцу. – Решили нашим яйцом в футбол сыграть?
Читипати попятился назад, не решаясь повернуться к Овирапторам спиной.
– Ой, очень нужно, – прошипел он.
– Оно же разбиться может!
– Подумаешь, разбили бы одно яичко. Было бы у вас меньше голодных ртов. Испортили нам футбольный матч, зануды.
Соблюдать приличия смысла больше не было. Ови вцепился клювом в хвост Пики, и уже скоро братья Читипати были на почтительном расстоянии от гнезда Овирапторов. Даже драку напоследок не устроили. Они явно настраивались на воровство, а не на грабёж.
– Видел, как я ему? – гордо спросил Ови.
– Я вижу, что у тебя до сих пор ноги трясутся, – буркнул Раптор.
– Это оттого, что я целый день сижу на кладке! Они затекли.
– Кстати, мальчики, – сказала мышь, – я всё стеснялась спросить. Зачем вам постоянно сидеть на яйцах?
– Мама так велела. Сидеть, пока она не вернётся.
– Так ведь сейчас их греть не надо, сейчас и так жарко. Их теперь, наоборот, от перегрева беречь нужно. Давайте я вас научу. Вы листьев нарвите и гнездо забросайте. А сами лапки разомните. Если кто появится, я вас позову.
– А ведь и правда, – сказал Ови.
Они забросали гнездо так, что яиц больше не было видно.
– Странно, что мама нас этому не научила, – рассуждал Раптор.
– У млекопитающих тоже есть чему поучиться, – хихикнула мышь.
– Теперь можно и к валунам сгонять, – рассудил Ови, оглядывая преобразившееся гнездо. И они погнали к валунам. И не зря, потому что там их, как оказалось, ждал сюрприз. Но вовсе не приятный.
«Так жить вдруг захотелось!»
Трицератопс Топс зол и пристыжен. Он идёт домой и по дороге пинает всё, что попадётся под ногу. Огрести от двух мелких Овирапторов! Зачем он вообще к ним сунулся? Теперь они нажалуются своей мамаше, а та придёт к его матери и нажалуется в свою очередь ей. И ему, разумеется, влетит. Нет, не за то, что попортил Овирапторам гнездо. А за то, что ушёл из дома в такую даль. Мама не разрешает ему уходить от неё дальше, чем на расстояние, на котором он может расслышать её крик: «Топсик, домой!» А сегодня он зашёл далеко. Даже слишком далеко.
Теперь, когда гнездо Овирапторов осталось позади, в голову ему стали приходить всякие фразочки, которыми он мог бы поставить Ови и Раптора на место. Например, он мог бы им сказать о том, как они уродливы. Наверняка ведь даже не догадываются. Ну почему умные мысли никогда не успевают приходить тогда, когда они нужны?
Но как бы ни было испорчено настроение Трицератопса Топса, на его аппетит это никогда не влияет. Аппетит всегда на отметке «зверский». Топс свернул из редколесья к пойме реки. Тут болота, а это значит – топко, склизко, не очень вкусно пахнет. Зато здесь много червяков и головастиков. Не бог весть какой деликатес, но хоть что-то. Топс, ступая по колено в воде и зарослях травы, пробирался между кочек, заглядывая под каждую.
Мимо пронеслась стайка Инцизивозавров. Они хором кричали на бегу:
– С дороги, с дороги, или будет плохо*!
Инцизивозавры кичатся тем, что их нельзя трогать, больше им кичиться нечем. Великий и ужасный Тарбозавр Тарби очень их любит. Называет их «мои Инци». Даже устроил для них что-то вроде заповедника в роще у Солёного озера, чтобы они там размножались. Сам-то, небось, ест своих драгоценных Инци, а вот остальным ящерам охотиться на них запрещает. Причуды сильных мира сего…
«Интересно, а от кого они тогда бегут? – задумался Топс. – Если никому охотиться на них нельзя, зачем так нервничать?»
Пока до Топса дошло, что одному ящеру охотиться на Инци всё-таки можно, сам этот ящер возник совсем рядом…
Пообедать Топсу сегодня не судьба. Прямо по курсу в каких-то десяти метрах стоит сам Великий Тарби и в упор смотрит на него.
– М-м-м… Трицератопс, – потянув носом воздух, констатировал Тарби. – Залез туда, куда тебе нельзя? Ну, иди тогда сюда*.
