Муос. Падение - [131]

– Назад, уроды! Все в строй!

Но его никто не слушал. Они толкались, дрались, разбрасывая картофель. Никто не обращал внимания даже на детей. Кто-то зацепил один из чанов, и кипяток ошпарил двоих или троих мавров. Они кричали, но никому до них не было дела. Едва насытившись, мавры потянулись к спирту и стали пить его прямо из бутылей.

Еще вчера утром эти люди стояли в очереди за скудным пайком – каждому выдавался черпак похожего на жижу пюре из картофеля с перетертым лишайником. Но тогда в очереди они оставались людьми. А потом, придя в квартиры и превозмогая голод, они вылавливали ложками в своих мисках самые сытные комочки и перекидывали их в миски своих детей. Теперь же им было наплевать на детей, каждый думал лишь о насыщении своей утробы.

Видя это, Бил пришел в ярость. Он с ненавистью смотрел на этих людей, благодаря ему за час скатившихся до уровня животных. Только Джерри и еще двое его соратников оставались рядом, и то нетерпеливо посматривали на «пирующих». Остальные повстанцы и даже дозорные с кордонов теперь ползали в общей толчее, боясь упустить свой кусок.

Бил со злостью отшвырнул лист с так и не дочитанной присягой и ударом ноги перевернул стол с Библией. С ненавистью он бросил взгляд на связанных людей Эрика. По его изначальному плану коронация должна была закончиться присягой подданных. И приближенным Эрика он великодушно даровал бы жизнь, если бы они публично отреклись от старого Кинга и принесли присягу ему. Но коронация была сорвана, а значит, и процедура помилования в том виде, как ее представлял себе Бил, стала неосуществимой.

– Кончайте этих, – отдал он команду Джерри, кивнув на связанных, и, не дожидаясь исполнения приказа, подошел к ползающим у еды, вырвал у одного из них недопитую бутыль со спиртом, у второго – остатки окорока, пошел в апартаменты Кинга и уселся на пол, прислонившись к кровати, на которой остывала убитая им Джессика…

Обильная пища, да еще и запиваемая крепким спиртом, для отвыкших от этого желудков была сродни отраве. Уже через час появились первые признаки того, что предсказывала Джессика: одних тошнило, кого-то мучил нестерпимый понос, половина поселян ходили или ползали, согнувшись от острых желудочных спазмов. Одна мулатка трясла свою маленькую дочку, сердце которой не выдержало резкой нагрузки на желудок. Но для многих эти муки были еще впереди – они доедали то, что осталось в мисках и прямо в чанах, а некоторые ползали по полу и соскабливали растоптанную картошку, запивая все спиртом.

Никто не заметил, как не участвовавшая в этих адских оргиях Линда, придя в себя, что-то сказала Хынгу, и тот побежал во второе поселение Резервации. Он беспрепятственно открыл дверь, потому что постовые уже давно были в холле. А через два часа объединенная дружина второго и третьего поселений вступила в холл, наполненный смрадом спирта, перегара, рвоты и испражнений. Вокруг лежали и ползали по полу опьяневшие и мучающиеся от болей в животах мавры. На ногах были только Бил, Джерри и еще один мавр, они забаррикадировались в апартаментах и отстреливались из арбалетов. Вице-кинг не стал тратить силы на них, в дверной проем полетели бутыли с недопитым спиртом, а затем несколько горящих стрел. Вскоре обгоревшего несостоявшегося Кинга подвесили под потолок вниз головой. Всех повстанцев ожидала та же участь. Несколько человек умерли за сутки от переедания и отравления спиртом. Первое поселение Резервации сейчас выглядело, как обиталище мертвецов. Мавры боялись подымать глаза друг на друга: они сидели по углам, почти не разговаривали и не ходили. Еще вчера их терзал голод, но у них был мудрый кинг, талантливый врач, сильные защитники, любимый их детьми учитель. У них были семена для следующего урожая. У них было гордое единство народа, который многое вытерпел и готов перетерпеть еще больше. Наконец, у них была вера в Бога, унаследованная от предков-протестантов, у кого-то – искренняя, у кого-то – формальная, у кого-то – переполненная сомнениями, но все же вера, так или иначе дающая надежду на благополучие в жизни и положительный ответ после смерти. Теперь у них не оставалось ничего: своим трусливым молчанием этой ночью, предательским переступанием через трупы убитых и животной уступкой своим инстинктам они уничтожили все, что имели. И впереди им не виделось ничего, кроме позорной медленной смерти…

6

– Вэра, крэп’итэсь. Ид’итэ со мной на Пов’ерхност. Ю, солджэ Паха, ользоу…

Едва двигая ногами, Вера прошла за вице-кингом и его сопровождающим в дезактивационную каморку, где висели костюмы для выхода на Поверхность. Эти защитные одеяния уже сами едва не светились от радиации, но теперь это Веру совсем не занимало. Вице-кинг со своим адъютантом, Вера и Паха оделись и минут через десять шли по Поверхности. Была середина дня, но лучи солнца едва пробивались сквозь черные тучи и густую метель. Даже через прорезиненный костюм завывающий ветер пронизывал насквозь, как будто хотел выдуть из этих слабых человеческих тел их души. Утопая по колено в снегу, вице-кинг вел их к хозпостройке, в которой резерванты хранили сельхозинструмент. Две тени метнулись от постройки, как только люди приблизились к ней. Это были псы – они рыли подкоп, и явно их так привлекали не плуги, мотыги и тяпки. Злобно рыча, они отбежали прочь и уселись метрах в тридцати, терпеливо наблюдая за двуногими, которые отвлекли их от этого занятия.