Мультикультурализм и политика интеграции иммигрантов: сравнительный анализ опыта ведущих стран Запада - [29]

• вся их сила практически бесполезна перед угрозой новых масштабных терактов;

• сегодня именно благополучие западного мира заставляет его цепенеть перед лицом новых опасностей. Ведь «слабые обладают одним огромным психологическим преимуществом: им практически нечего терять <…> сильные же, напротив, могут потерять все, и эти опасения подтачивают их мощь».[164]

Ситуация усугубляется также тем, что в последние 10–15 лет производства, где в основном занята неквалифицированная рабочая сила, переместились из стран Западной Европы на восток континента, а также в Азию и Латинскую Америку и иммигранты оказались жертвами массовой безработицы (свыше 40 % французских иммигрантов-мусульман). При этом социального пособия (около 400 евро) плюс практически бесплатного социального жилья оказалось достаточно, чтобы второе иммигрантское поколение отказалось от попыток улучшить свое материальное положение за счет упорного труда, повышения квалификации и образования. Однако они в большей мере испытывают чувство относительной лишенности (депривации), зависть и раздражение по отношению к тем, кто достиг большего и находится на ином уровне потребления, одновременно увеличивается и протестный потенциал в этой социальной среде.

В итоге возникает сложная общеевропейская проблема: как сохранить высокий уровень и качество жизни, политическую стабильность и уверенность в «светлом демократическом будущем», по-прежнему проявлять толерантность к «иным», подвергаясь все более массированному «нападению бедного Юга», в том числе изнутри? Радикальное и простое решение – прекращение миграции – невозможно, поскольку чревато катастрофическими экономическими последствиями для Европы. По прогнозам, к 2050 г. при сохранении нынешнего уровня рождаемости Европа должна будет принять 169 млн иммигрантов, если, конечно, она хочет сохранить сегодняшнее соотношение 15– и 65-летних. Если же европейцы решат восполнить естественную убыль населения, им придется принять до 1,4 млрд иммигрантов из стран Африки и Среднего Востока. Иными словами, либо Европа увеличивает налоги, радикально снижает пенсии и льготы на лечение, либо она становится «континентом третьего мира». Таков выбор, и его придется делать, констатирует американский правый консерватор П. Д. Бьюкенен.[165]

После 11 сентября 2001 г. западный мир разделился на антиисламистов и тех, кто ищет точки соприкосновения с мусульманами. Европейские либеральные и левые интеллектуалы обычно утверждают, что не будет повода для реального беспокойства, если успешно осуществлять программы по социально-экономической и культурной интеграции мусульман и других неевропейцев. Однако, по мнению ряда исследователей, эгалитарный социально-экономический ответ невозможен, поскольку уже нет ни эффективных государственных механизмов перераспределения богатства (они демонтированы неолибералами), ни былых экономических и финансовых возможностей. Перекладывание национальными правительствами обязательств перед обществом на региональные и муниципальные органы власти, болезненные процессы постиндустриальной экономической реструктуризации втягивают города и регионы в жестокую борьбу за рабочие места, прибыль и процветание. В результате неравенство по-прежнему нарастает, а следовательно, усиливается иерархичность социальных групп, что служит подспорьем для различных социальных движений, в том числе под знаменами религиозного и этнического фундаментализма.

Сегодня процессы глобализации все увереннее направляются транснациональными корпорациями и международными финансовыми институтами к обществу «одной пятой», где 80 % населения не будут иметь работы и жить «из милости» на подачки состоятельных 20 %, контролирующих все ресурсы. Как отмечает российский исследователь О. Храбрый: «Одно из главных противоречий нового века, по-видимому, будет заключаться не во взаимоотношениях эксплуататоров и эксплуатируемых (как прежде), а во взаимоотношениях эксплуататоров и эксплуатируемых с одной стороны и всеми остальными (т. е. 80 % “избыточного” населения мира) – с другой. Последние будут проситься: “Возьмите нас в эксплуатацию!” И будут бороться за то, чтобы их эксплуатировали».[166] Речь идет о грядущем исчезновении среднего класса. А ведь еще в 1947 г. А. Тойнби писал: «Будущее Запада в значительной степени обусловлено судьбой его среднего класса». Его крушение в перспективе чревато крушением западного либерального общества. Сегодня же эти процессы, еще только начавшиеся, уже создают новые социальные барьеры, вызывают культурные расколы и, в частности, привели к возникновению в промышленно развитых странах, с одной стороны, массового антиглобалистского движения, с другой – массовых беспорядков на этнической и расовой почве (осенью 2005 г. во Франции и др.) и росту успехов правых антииммигрантских партий на выборах.

На рубеже тысячелетий под воздействием мощных глобальных сил, перемещающих через национальные границы финансы, технологии, капитал, трудовые ресурсы в постоянно растущих масштабах, именно крупные города мира становятся главной ареной экономических и социальных изменений. Именно сюда направляются потоки новых мигрантов, именно здесь живет все больше и больше народу, уже сегодня именно в городах возникают и со всей остротой проявляются многие проблемы современности. В то же время мегаполисы обретают огромную геоэкономическую мощь, здесь концентрируется львиная доля штаб-квартир транснациональных корпораций, формируется пространство культуры и образования, образуются точки интенсивного роста новых организационных и логистических сетей.