Муки любви - [19]

Тюрьма. То, что он ни слова не сказал ей о тюрьме, потрясло Мег до глубины души. Сложились бы их отношения, узнай она об этом своевременно? Трудно сказать. Но в чем она была уверена, так это в том, что с его стороны было непростительно держать ее в неведении, какие бы ни были на то причины.

Успокаивающий аромат кофе наполнил кухню. Мег передала чашку Тане и начала было наливать кофе для себя, как вдруг громкая брань наверху заставила ее вздрогнуть. Она охнула, случайно плеснув горячий кофе на пальцы. Поставив с размаху кофейник на плиту, Мег кинулась из кухни к лестнице.

Способность детей спать при любом шуме подвергалась в эту ночь серьезному испытанию.

Луч света от фонаря плясал вокруг дверного проема на чердак. Поднимаясь по лестнице, Мег различила фигуры трех мужчин.

Нил, сжимая в руке фонарь, словно оружие, наступал на Джека, стоявшего неподвижно.

— Ты думал, что тебе удастся это скрыть? — кричал Нил, стряхнув с плеча руку Уинстона, который пытался его сдержать. — Ты убил моего отца, ты, сукин…

— Нил! — одернула его Мег. — Успокойся. Ты же знаешь, что это неправда.

Нил обернулся к ней, в жутковатом прыгающем свете фонаря его глаза блеснули бешенством. Мег никогда раньше не видела его в таком состоянии, и это пугало ее.

— Он убил его, чтобы получить Таню — богатую вдову, — рычал Нил. — Ты не знала об их связи, Мег? Ты не знала, как эти двое только что…

— Хватит! — оборвал его Джек.

Мег считала, что последние слова Нила — правда, но ее удивило, что тот набрался наглости обвинять Джека в том, в чем сам тоже повинен. Со смертью отца и у Нила открывались виды на «богатую вдовушку».

Что же касается самой Тани, то после смерти мужа она действительно становится… богатой вдовой, которую готовы утешить по меньшей мере двое мужественных молодых любовников.

— Зачем ты стащил кольцо? — Нил метнул в Джека злобный взгляд. — В силу привычки?

— Здесь не время и не место для подобных обвинений, — заявил Уинстон. — Джек прав. Нам нужно убрать тело Пита прежде, чем проснутся дети. Нил, — добавил он мягко, — мы справимся с этим вдвоем. Тебе необязательно в этом участвовать.

Мег была приятно поражена отзывчивостью и трезвым поведением своего жениха в эти тяжелые минуты.

— Ну уж нет, — возмутился Нил. — Я не доверяю ему. Сделаем это вместе.

— Куда? — спросил Уинстон, окидывая взглядом присутствующих.

— В сарай для лодок, — предложил Джек. — Там сухо, а кроме того, это далеко от дома.

— Мег, может, ты спустишься вниз, к Тане? — предложил Уинстон. — По-моему, ее не стоит сейчас оставлять в одиночестве.

Джек прекрасно видел нежелание своей бывшей жены коротать время наедине со вдовой, но все-таки добавил к словам Уинстона:

— Иди, Мег. Побудь с ней на кухне. Мы дадим вам знать, когда управимся.

— Ладно, — пробормотала она, повернулась к лестнице и побрела на кухню.

Чтобы перетащить тело Пита в сарай для лодок, мужчинам потребовалось куда больше времени, чем предполагала Мег. Или, возможно, ей казалось, что время тянется бесконечно. Малейший звук за дверью действовал на нервы. Запертая на кухне с Таней, беспечно болтавшей о чем-то, Мег в отчаянии встала к плите и напекла из кукурузной муки два противня сдобных булочек, хотя не представляла, как можно сейчас что-либо есть. Разве что пить кофе.

Около пяти утра включилось электричество. Мег бросилась к висевшему на стене телефону, но тот все еще не работал.

— Черт побери! — выругалась она, с грохотом повесив трубку.

Таня листала последний номер журнала «Космополитен», а когда дали свет, включила маленький переносной телевизор и стала перескакивать с канала на канал, сетуя на отсутствие кабельного телевидения на острове.

— Ты подумай, ничего путного в этот час! — воскликнула она. — Кажется, никогда в жизни я не вставала в такую рань.

Наконец появился Джек с сообщением, что все сделано. Вид у него был подавленный и удрученный. На какой-то миг Мег охватило искушение броситься к нему — обнять, утешить, разгладить поцелуями морщины на его лице, но вместо этого она лишь крепче вцепилась в край стола и спросила:

— Все нормально?

— Да, насколько может быть нормально в подобной ситуации.

— Я испекла кукурузные булочки. — Мег теребила прядь волос. — По собственному рецепту.

Слабая улыбка, вспыхнувшая в его глазах, сказала ей, что Джек не забыл любимое их лакомство на завтрак. Но Мег не желала задумываться над глупым чувством, побудившим ее испечь этим утром сдобные булочки из кукурузной муки.

— Как здорово пахнет, — сказал Джек, однако Мег понимала, что это он просто из вежливости: вряд ли он сейчас, как и она, может есть. — Мне надо в душ. Но прежде я хлебнул бы горячего кофе.

— Я сварю свежий, — предложила Мег.

— Как ты? — обернулся к Тане Джек. — Держишься?

Таня тяжело вздохнула и опустила взгляд. Ее подбородок задрожал.

Мег провела с этой женщиной полтора часа в четырех стенах и не заметила на ее лице даже намека на горе до той минуты, пока на кухне не появился Джек.

Но если бедная вдовушка мечтала, что Джек привлечет ее в свои объятия и утешит, то ее ждало разочарование. Держась от Тани на расстоянии, Джек промямлил какие-то слова сочувствия и вышел из кухни.