Мстители гетто - [7]

На первом совещании этого кружка было решено: создать типографию в гетто и выпускать листовки, известия с фронтов, воззвания — призывать население гетто к сопротивлению гитлеровским палачам.

Изо дня в день люди приносили в гетто шрифты и другие типографские материалы. Занимались этим комсомолец Миша Ароцкер, печатник Каплан, Лена Майзелис. У них была налажена связь с русским товарищем, которого из конспиративных соображений называли «Пестрая шапочка» (его настоящее имя — Подпрыга Андрей Иванович)[4]. От него получают все, что необходимо для хорошо оборудованной типографии.

Из двух источников до Минского гетто начинает доходить правдивое слово, поднимающее дух, вселяющее веру и надежду. В печной трубе одного из домов на Татарской улице наш радиотехник Абрам Туник, впоследствии тяжело раненный в бою с гитлеровскими бандитами, устроил радиоприемник. Антенна была вплетена в веревку для развешивания белья. Вайнгауз принимает здесь два, а если удается, то и три раза в день последние известия с фронтов, военные обзоры и передовые статьи «Правды», которые быстро распространяют не только в гетто, но и среди белорусского населения. В гетто постепенно так привыкают к регулярной информации с фронтов, что по утрам, когда колонны отправляются на работы, люди сообщают друг другу обо всем, что им удалось узнать за вчерашний день.

Мы приступили также к организации нашей молодежи, которая рвется к живой революционной работе. В организационный центр комсомольцев мы выделили Эмму Родову (бывшего члена бюро Ворошиловского райкома комсомола в Минске), Давида Герцика (кличка — «Женька»), 17-летнего комсомольца, — он лишь гость в гетто, так как он жил по подложному паспорту среди белорусского населения, — и Дору Берсон (бывшего секретаря комсомольской организации на швейной фабрике «Октябрь»), Эта тройка энергично принялась за агитационную работу. На улице Флакса (в гетто) 15-летний комсомолец Нонка Маркевич устроил радиоприемник, и вся его комсомольская группа занялась распространением оперативных сводок Советского информбюро. Печатные материалы наших групп распространялись, главным образом, также нашей молодежью, в течение всего времени поддерживавшей связи с белорусскими и русскими товарищами по школе и комсомолу.

Однако, ограничиваться одной лишь пропагандистской работой мы не могли. Для решения основной задачи необходимо было установить связь с белорусским и русским населением и по мере возможности найти доступ к партизанским группам, слухи о существовании и героической борьбе которых распространялись все шире и шире.

Чтобы проверить, насколько верны сведения о том, что в городе остались видные работники партии и правительства, мы посылаем из гетто надежных товарищей — преимущественно женщин, не похожих на евреек, — через знакомых коммунистов они должны попытаться разыскать подпольный центр. Связи с белорусскими товарищами удается наладить, но ответ, который приносят нам наши посланцы, все время один и тот же: товарищи из русского района сами ищут связи. До нас доходят слухи о том, что в городе из рук в руки передаются печатные материалы. Но когда нам с большим трудом удается, наконец, получить некоторые из них, оказывается, что это наши собственные издания. В городе читают также «Вести с социалистической Родины», но их сбрасывают наши самолеты. Тогда мы поручаем Нине Лис (не-еврейская внешность которой позволяет ей каждый день выбираться из гетто) и «Женьке» связаться с белорусскими товарищами, заслуживающими полного доверия, и выяснить их настроения. Убедившись в том, что встретили людей действительно готовых к организации борьбы против оккупантов, они должны устроить нам встречу с ними. Одновременно мы посылаем комсомольца Вовку (фамилия его автору неизвестна) в Радошковическом направлении с заданием попытаться установить связь с партизанами, которые, по имеющимся у нас сведениям, часто там появляются. Кстати, у Вовки в тех местах имеются знакомые и родственники, и он сможет выяснить, какие здесь намечаются возможности для нас. Вовка побывал там дважды и узнал, что небольшие группы партизан действительно появляются в тамошних деревнях, но задерживаются там не долго. Чтобы установить с ними связь, нужно оставаться на селе, а этого Вовка, как еврей, не может.

Мы цепляемся за малейшую возможность, иногда — тень возможности. К одному из наших комсомольцев в гетто пришел его знакомый — ученик белорусской театральной студии. Пришел он из партизанского отряда с просьбой изготовить подложный паспорт для его командира. Чтобы убедиться, что мы имеем дело с человеком, заслуживающим доверия, мы высылаем к нему тов. Эмму, которая с первых же дней нелегальной работы проявила исключительное чутье и знание людей. К тому же она, благодаря широким знакомствам в прошлом, имеет возможность проверить, с кем она имеет дело. Мы передаем через Эмму, что если пришедший заслуживает доверия, мы сделаем все необходимое для отряда. Со своей стороны мы хотим установить постоянную связь и иметь возможность планомерно посылать наших товарищей в партизанский отряд.