Мсье Лекок - [9]

– Ну-ка, давай, убеди меня, – сказал он, садясь на табурет.

Лекок продолжал стоять.

– Для начала, – произнес он, – скажите, кто, по-вашему, этот тип, которого мы арестовали?

– Вероятно, рабочий-разгрузчик. А может, грабитель.

– Иными словами, человек из самых низов общества, к тому же не получивший никакого воспитания и образования.

– Точно.

Лекок при этом глядел своему коллеге прямо в глаза. Он не верил в свои силы, как все достойные люди, и говорил себе, что если сумеет вбить свои убеждения в тупую башку этого старого упрямца, то убедится в их справедливости.

– Хорошо! – продолжал он. – Что вы мне скажете, если я докажу вам, что этот человек получил хорошее, даже безукоризненное воспитание и образование?

– Я скажу, что это невероятно, я скажу… Пусть я и глупый, но ты мне этого никогда не докажешь.

– Докажу, и очень легко. Вы помните, какие слова он произнес, падая, когда я его толкнул?

– Да они до сих пор звучат у меня в ушах. Он сказал: «Пруссаки наступают».

– Вы догадываетесь о том, что он имел в виду?

– Что за вопрос!.. Я прекрасно понял, что он не любит пруссаков и что этими словами он хотел оскорбить нас.

Лекок ожидал подобного ответа.

– Да уж… папаша Абсент, – заявил Лекок. – Вы не угадали, нет, вовсе нет. И доказательством тому, что этот человек намного более образован, чем кажется на первый взгляд, служит тот факт, что вы, тертый калач, не поняли ни его намерений, ни его мыслей. Но для меня эти слова стали лучом света.

На лице папаши Абсента читалось странное и комичное замешательство, свойственное человеку, который, почуяв мистификацию, не знает, то ли смеяться, то ли сердиться. Немного подумав, он рассердился:

– Ты еще слишком молод, – начал он, – чтобы водить за нос старика. Я не люблю шутников…

– Минуточку!.. – прервал его Лекок. – Сейчас я все объясню. Вы наверняка слышали об одной из самых ужасных битв, которая стала чудовищной катастрофой для Франции, о битве при Ватерлоо?..

– Не вижу, какое отношение…

– И все же ответьте.

– Ну… Да!

– Ладно! В таком случае, папаша Абсент, вы должны знать, что сначала победа склонялась на сторону Франции. Англичане дрогнули, и император воскликнул: «Они у нас в руках!» Но тут неожиданно на правом фланге появились наступавшие войска. Это оказалась прусская армия. И битва при Ватерлоо была проиграна!

За всю свою жизнь славный папаша Абсент не прилагал столько усилий, чтобы понять мысль своего собеседника. Впрочем, эти усилия оказались ненапрасными, поскольку он, приподнявшись, воскликнул тоном, каким, вероятно, кричал Архимед «Эврика!».

– До меня дошло!.. Слова того человека были намеком.

– Так вы сами сказали, – согласился Лекок. – Но я еще не закончил. Появление пруссаков ошеломило императора, поскольку именно с этого фланга он ждал атаки одного из своих генералов, Груши, который командовал тридцатью пятью тысячами солдат. Таким образом, если это точный и законченный намек, значит, наш человек рассчитывал, что сюда придут не враги, а друзья… А вывод сделайте сами.

Увлекшийся, если не сказать убежденный славный Абсент широко раскрыл глаза, еще мгновение назад смыкавшиеся от сна.

– Черт возьми!.. – воскликнул он. – Как ты складно говоришь!.. Впрочем, сдается мне, что ты что-то видел через отверстие в ставнях.

Молодой полицейский покачал головой.

– Клянусь честью, – возразил он, – я видел только, как убийца и бедолага, одетый в солдатскую шинель, боролись. Мое внимание привлекли лишь эти слова.

– Невероятно!.. – твердил старый полицейский. – Невероятно, удивительно!..

– Хочу добавить, что размышления укрепили мои подозрения. Я спросил себя, почему, например, этот человек не убежал, а дождался нас, а потом вступил с нами в разговор…

Папаша Абсент резко вскочил.

– Почему?.. – прервал он Лекока. – Да потому, что у него есть сообщники и он хотел дать им время уйти. А!.. Я все понял.

Торжествующая улыбка озарила губы Лекока.

– Именно это я и сказал себе, – согласился он. – И нам очень легко проверить наши подозрения. Ведь на улице снег, не так ли?

Большего и не требовалось. Старый полицейский схватил свечу и побежал к задней двери дома, выходившей в небольшой сад. Лекок последовал за ним.

В этом защищенном деревьями месте оттепель еще не наступила, и на белом снегу виднелись, словно черные пятна, многочисленные следы.

Лекок, не раздумывая, тут же опустился на колени, но почти сразу же поднялся.

– Эти следы, – сказал он, – оставили не мужчины!.. Здесь были женщины!..

Глава IV

Упрямцы типа папаши Абсента, всегда настороженно относящиеся к мнению других, принадлежат к тому типу людей, которые потом увлекаются до беспамятства. Мысль, с трудом проникшая в пустые головы этих упрямцев, прочно обосновывается там, заполняет собой мозг и развивается до тех пор, пока не разрушит его.

Теперь, намного больше, чем его молодой коллега, ветеран Сыскной полиции был убежден, уверен, что ловкий Жевроль ошибся, и он смеялся над оплошностью своего начальника.

Слова Лекока о том, что при ужасной сцене, разыгравшейся в «Ясном перце», присутствовали женщины, вызвали у старого полицейского бурную радость.

– Славное дельце!.. – воскликнул он. – Превосходное дельце!..