Он вежливо поблагодарил Мюриэл, попросил ее не беспокоиться и сказал, что с Дином Рэтчиттом он разберется.
И сейчас Джейсон смотрел на сидящую напротив Эмму. Он знал, что у него непроницаемое и злое лицо. Может быть, она решила облегчить душу и признаться? Нет, едва ли. Супружеские измены приносят удовольствие только тогда, когда они сохраняются в тайне.
— О чем же мы будем говорить?
— Я не беременна, — сказала она. — У меня начались месячные.
Сила его разочарования могла сравниться разве что с силой его ярости.
— И что дальше?
Эмма содрогнулась.
— Я думаю, мне было бы хорошо принимать противозачаточные таблетки некоторое время.
— Да? Ты этого хочешь?
— Да.
— И почему?
— Я пока не хочу заводить ребенка.
— Мудрая женщина, — саркастически заметил Джейсон. — Мужьям, как правило, не нравится содержать чужих детей.
Она была страшно уязвлена.
— Джейсон… Не надо…
— Что — не надо? Не надо смотреть правде в глаза? Или ты думаешь, мне неизвестно, что Рэтчитт постоянно таскается в кондитерскую? Как говорит Мюриэл, он ставит мотоцикл у дверей и мчится к тебе, как только меня нет в городе.
— Джейсон, если ты думаешь, что я его об этом прошу, то ошибаешься.
— Ты не можешь знать, о чем я думаю, — отрезал он.
— Я это очень хорошо знаю. Но ты не прав. Он приходит на несколько минут. Говорит всякий раз одно и то же и уходит.
— Что же именно он говорит?
— Что по-прежнему любит меня и будет в моем распоряжении, как только мне понадобится.
— Тогда почему же ты мне об этом не сказала?
— Я… я не хотела, чтобы у тебя возникли нехорошие мысли.
Внезапно Джейсон вспомнил, что он говорил в точности то же самое после встречи Эммы с Аделью. Тогда Эмма поверила ему. Но сейчас он не склонен верить. Наверное, потому, что он любит ее, а она не отвечает ему взаимностью. Он отложил вилку и отодвинул тарелку.
— Извини, — сказал он. — Что-то есть не хочется. Пойду почитаю. Не дожидайся меня. Я, наверное, сегодня поздно лягу.
— Джейсон, пожалуйста, не оставляй меня одну.
— Прости, дорогая, придется потерпеть. У тебя же месячные, ты не забыла? Или ты хочешь предложить мне что-то взамен?
— Зачем ты это делаешь?
— Что я делаю?
— Рушишь все. Я не могу так больше.
— И как ты намерена решать эту проблему?
— Не знаю.
— Когда узнаешь, поставь меня в известность.
Он встал и вышел.
Так началась худшая неделя в жизни Джейсона. Эмма ни разу не заговорила с ним. Не сказала ни единого слова. По ночам она лежала рядом с ним как труп, и он даже не осмеливался ее обнять. По утрам она ставила на стол завтрак и молча уходила в свою лавку. По вечерам она готовила и даже мыла посуду, так как не хотела просить его об этом.
По данным Мюриэл, Рэтчитт появлялся в кондитерской через день.
Атмосфера в доме сгущалась, и Джейсон чувствовал, что должен что-то сказать.
Но Эмма опередила его.
— Я решила, что сделаю, — резко сказала она, когда очередной молчаливый ужин подошел к концу. — Я некоторое время поживу в своей прежней комнате за кондитерской.
Джейсон вскинул голову. У него сразу же засосало под ложечкой. Она уходит от него. Не прошло и месяца их совместной жизни, и она уже уходит. В его отравленном ревностью мозгу оформилось темное подозрение: он вспомнил, что ее месячные уже закончились.
— Для Рэтчитта это будет очень удобно.
Циничная реплика вызвала у нее взгляд отчаяния.
— Когда-то ты говорил, что я буду несчастна, если выйду замуж за Дина, — ровным голосом сказала Эмма. — Ты обещал сделать меня счастливой. Но я несчастлива, Джейсон. Никогда в жизни я не была такой несчастной.
— Я понимаю.
— Нет, Джейсон, ничего ты не понимаешь. Но я ничего не буду объяснять. Ты только наговоришь мне новых гадостей. В тебе есть жестокая жилка. Когда я выходила за тебя замуж, то считала тебя совершенством. — Она поднялась и посмотрела ему прямо в глаза. — Сегодня ты вымоешь посуду. И будешь сам делать все остальное, пока не придешь в себя. Я не ухожу от тебя. То есть не навсегда. Я серьезно отношусь к данным мной клятвам. Подумай обо всем, а когда захочешь поговорить — по-настоящему поговорить, а не швырять бесполезные обвинения, — тогда я вернусь. А пока можешь бранить себя, а не меня. Голодным ты не останешься. Тебя всегда покормит Мюриэл, или Нэнси, или любая из женщин, которые все еще видят нимб вокруг твоей задницы. А я убедилась, что дело обстоит иначе.
Она резко повернулась на каблуках и вышла. А Джейсон еще долго сидел и размышлял над ее словами. Его грызло раскаяние. В самом деле, он непростительно обращался с Эммой. В глубине души он знал, что Эмма хранит ему верность. Эмма не изменит. Если бы она собиралась убежать с Рэтчиттом, она бы сказала об этом мужу. Но это не отменяет того факта, что мерзавец затаился и выжидает своего шанса.
А теперь шанс у него появился, и немаленький, коль скоро Эмма покинула Джейсона.
Он рывком поднялся на ноги. Да что с ним случилось? Почему он позволяет такому ничтожеству, как Рэтчитт, разрушать свой брак? Он обязан драться за свою жену, а не предоставлять другому мужчине все возможности украсть ее.
«Драться» — вот нужное слово! Такие люди, как Рэтчитт, не понимают человеческого языка. Чтобы они обратили на тебя внимание, им нужно вмазать промеж глаз. Джейсон недаром вырос на западной окраине Сиднея. Внешне он вполне цивилизован, хорошо одевается, у него речь образованного человека, но в нем еще живет уличный мальчишка, которому бессчетное число раз приходилось пускать в ход кулаки, чтобы постоять за себя.
