Мозаика странной войны - [4]

— Скажи честно… — сонно пробормотала она после паузы. — Ты пытался меня спасти?

— Да!

Прозвучало ли это достаточно убедительно? Возможно. Женщина или поверила, или сделала вид, что поверила.

— Откуда все это? — все так же борясь со сном, спросила она. — Кто были те бандиты?

— Я сам знаю очень мало.

Голос мужчины был мягким и успокаивающим, рука осторожно гладила плечо раненой, так же успокаивающе шумело море и не было ни малейших сомнений, что для женщины этот разговор станет последним.

— Ко мне пришел человек, очень похожий на меня самого… Он сказал, что тебе угрожает опасность, указал точное время, дал оружие и… Вот только не сказал, что появятся истребители.

Пилот замолчал.

— А еще он сказал, что существует мир… где мы с тобой вместе, и живем в любви и спокойствии.

— И ты поверил? — оказывается, голос ее еще мог быть насмешливым.

— Нет… сначала — нет. Но он показал фотографию. Там были я, ты, двое детей — мальчик и девочка.

Слеза прокатилась по испачканной кровью щеке пассажирки и сгинула где-то, запутавшись в волосах.

— Я рада, — сказала она после длинной паузы. — Тогда умирать мне будет не так обидно.

Пилот грустно улыбнулся и нежно провел ладонью по щеке любимой.

На приборной доске что-то затрещало. Мужчина перегнулся через сиденье, щелкнул переключателем — и присвистнул.

— Ты не умрешь! — радостно начал он. — Сюда идет лодка… подводная лодка, которая подберет нас. И…

Внезапно он замолчал.

— И — что?

— И… ты поправишься, — закончил он уже не так уверенно.

Надпись на дисплее гласила прямо противоположное:

“Машину и тело подготовь к уничтожению”.

— Не обманывай… — женщина действительно была умной. — Я чувствую, как льется кровь… внутри льется. Я умру раньше, чем она появится, эта лодка — если она появится. Да и…

Она замолчала и попыталась глубоко вздохнуть — но только охнула от внезапной боли.

— …Я не хочу жить. Я потеряла семью, ребенка и мужа. Я потеряла смысл…

Пилот молчал, и только море мерно разбивало волны о песок. Время от времени игриво настроенный ветер бросал соленые брызги в лица людей, но люди почему-то не улыбались и не щурились.

— Ты сможешь… сделать для меня то, что я… попрошу? — жизнь ее уходила рывками, срывая дыхание и заставляя вздрагивать обоих.

— Конечно.

Мужчина поймал себя на том, что согласился слишком поспешно. Так и оказалось.

— Возьми меня.

Он замер.

— Ну же! Или я совсем не нравлюсь тебе?

Женщина улыбнулась. Капля крови выкатилась из уголка рта и медленно-медленно продолжила свой путь по шее.

Женщина была красивой — даже сейчас. Пилот любил ее — даже сейчас. Некоторое время назад они были вместе и имели все основания предполагать, что останутся вместе надолго — если таковым можно считать срок человеческой жизни. Все разрушилось из-за нескольких обидных случайностей — навсегда.

Оба создали семьи, нажили добра и детей, оба жили неплохо — но время от времени оба просыпались от странной тоски и сквозь разделяющие их километры смотрели навстречу друг другу.

— Это убьет тебя, — неуверенно пробормотал мужчина.

— Это позволит мне умереть счастливой, — ослепительно улыбнулась женщина.

Медленными, осторожными движениями она расстегнула окровавленную рубашку, провела руками по роскошной, полной груди и нарочито небрежно дотронулась до розового соска. Тот немедленно напрягся в ожидании следующей ласки.

Так же медленно и осторожно мужчина склонился над ней, погладил ее руки, поцеловал шею, так же неспешно провел языком по второму соску — женщина вздохнула снова — на этот раз неглубоко и порывисто, и мягко притянула пилота к себе.

Постепенно их движения перестали быть осторожными, они снова, как когда-то давным-давно, приняли друг друга со звериной страстью, женщина стонала и вскрикивала, извиваясь под его натиском, а мужчина был сильным и неистовым, и так же, как когда-то, они кончили вместе и замерли, обессиленные, не способные даже шевельнуться.

Вот только вместо обжигающего жара мужчина ощутил вдруг нарастающий холод.

Подводная лодка оказалась хрупкой с виду пластмассовой конструкцией, подошедшей чуть ли не вплотную к берегу, а человек, вышедший из нее, был очень похожим на пилота.

— Умерла?

Тот молча кивнул.

Женщина полулежала в переднем — пассажирском — кресле, на лице ее застыла счастливая улыбка, и только необычайная бледность выдавала правду.

— Ну, давай в лодку.

Пилот оглянулся — ошеломленный.

— Ты так спокоен?

— Ты тоже будешь спокоен, — парировал подводник. — Когда…

Он запнулся.

— Когда — что?

— Когда узнаешь, сколько их умерло на самом деле.

— И… сколько?

— Точно не знаю. Но — не менее тысячи.

— Тысячи — ее?..

— Угу. И около пятнадцати тысяч — тебя.

— То есть…

— То есть — тебя. И меня. Давай в лодку, не задерживайся. Каждая секунда пребывания здесь стоит столько же, сколько эта леталка.

Он кивнул в сторону машины, еще раз с тоской взглянул на бледное лицо пассажирки и двинулся в сторону уткнувшейся в близкое дно подлодки.

— Подожди, а как же…

— Сожжем. Ты даже сам это сделаешь.

Машина плавно покачивалась в прицеле — вместе с берегом, редкими деревьями, солнцем и небом, рука дрожала на спуске, и первая очередь ударила не в капот, а в лобовое стекло — слева. Во все стороны брызнули осколки стекла и куски мяса.