Мозаика мертвого короля - [59]

— Там, на дороге, нужно не забыть мяса взять, — озабоченно сказал король. — С одной клешней мне весьма неловко.

Брехун просительно замычал.

— Ты и возьмешь, — успокоил лекаря Эшенба. — Выбери помоложе. Прошлый раз мне достался мерзостно мозолистый мизинец.

Закрутилось. Мы проверяли группы, в последний раз договаривались о сигналах. Побледневший, несмотря на раскраску, колдун в очередной раз объяснял, как всё должно пройти. Парни уходили к городу. До вечера войдут в ворота только четверо, остальным предстоит перебираться через стену.

Видят боги, теперь и войско в пять десятков мечей казалось нам громадным.

— Пора и нам, — король густо сплюнул в тростник. — Командуй, Либен.

Мы вышли к Краснохолмской дороге уже в темноте. Сделали крюк, выведя фургон у каменистой насыпи, чтобы спрятать следы. Лучше бы было отправиться налегке, но наш колдун, протащившись по топким низинам и заросшим холмам, едва ли оказался бы способен на что-то дельное.

Впереди высился Редов-холм, — дорога круто взбиралась на вершину и сворачивала к берегу, чтобы уже вдоль обрывов тянуться к далекому Краснохолмью.

— Предпочитаю море, — заметил король, отряхивая брюки. — Располагай наши сотни, Либен.

Нас было пятеро, не считая лошадей, колдуна и Закройщика. Главный советник короля свалился у колеса фургона и хрипел как престарелый йиена, — ночные переходы ничуть не радовали нашего Закройщика.

— Пойдем, пройдемся к дороге, — приказал мне король.

Мы продрались сквозь высокую траву. Здесь пахло остывшей пылью и навозом. На холмах продолжали свою перекличку ночные дарки, — разноголосый вой уносило к береговым обрывам.

— Хорошо развлекся, Либен? — равнодушным тоном поинтересовался король.

Я заставил себя ответить сразу:

— Неплохо, Ваше Величество. Хотя смотря что называть развлечением…

— Ну и как он тебе? — король смотрел на редкие огни Глора.

— Кто?

— Рот твоего колдуна. Не правда ли, пухлые и приятные губки?

— Да ну его к желтушному богу, — растерянно сказал я. — О, простите, Ваше Величество. Я в смысле того, что с детства боюсь колдунов. Особенно их зубов. К тому же у магов ужасно волосатые ноги.

Король хохотнул, потом долго сплевывал в траву:

— У этого весьма гладенькие ляжки. Если завтра у мальчика всё получится, то, пожалуй, я начну его ценить. Учти это.

— Понял.

— Вот и хорошо. Славно, что твоя преданность подкреплена истиной бесхитростностью желаний. Ты отстаешь от моды, Либен. Когда мы возьмем Глор, прикажу привести тебе пару парнишек помягче. Тебе стоит попробовать.

— Может, меня убьют еще до этого? — с надеждой пробормотал я.

Король кашлял, смеялся и хлопал меня по плечу. Я с трудом стоял на ногах. Не хватало еще идти в бой со сломанной ключицей.

* * *

На рассвете мы стояли на Редов-холме. Воздух был полон влаги, пятно Глора медленно проступало в рассевающейся тьме, — мост перед Лесным каналом, башни внешней стены, гавань и порт с еще неразличимыми черточками кораблей. Над городом висела туча, обещавшая скорый дождь. Тучи нависли и над восточными прибрежными холмами, — медленно тянулись в сторону моря. Но над городом пелена была темнее и сгущалась на глазах, — Эмруозос начал трудиться еще затемно.

Сейчас колдун сидел на бочонке перед снятой с сиденья фургона доской, изображавшей стол. Огромный лист, исчерканный запутанными линиями черной и красной туши, растрепанные листы, полные каракулей-заметок. Эмруозос что-то озабоченно бормотал, то и дело поглядывая в сторону города сквозь хрустальный шар. Дымилась курильница, молодой маг то и дело спохватывался и швырял на огонек щепотки разноцветных порошков.

— Вдруг получится? — задумчиво процедил король. Закройщик тянул шею, не смея подойти ближе, но силясь запомнить действия колдуна.

Пока Эмруозос выглядел значительно: разряженный как девка, с мехами на плечах, обвешанный серебром, с диковинным кинжалом у пояса. Таинственное оружие, привезенное неизвестно кем из срединных земель Желтого берега и захваченное нами среди прочей добычи на огромном конгерском когге, долго валялось в Кедровой. Никто из парней вооружатся широким, немыслимо изогнутым клинком не рискнул, продавать такую заметную вещицу в Глоре тоже было неразумно. Наконец, роскошную побрякушку сообразили подвесить к ходячей выставке побрякушек.

Эмруозос на миг оторвался от чертежа и с мольбою взглянул на короля:

— Хозяин, мне жарко. И сапоги жмут.

— Работай, малыш, — ласково сказал король.

Колдун утер пот со лба и вернулся к вычислениям.

Наконец, из высокой травы на вершине холма выкатился Лучок:

— Едут!

Король кивнул:

— Одеваемся и встречаем.

Я накинул балахон. Наряд из лилового шелка был невесом, но жутко неудобен. Особенно высокий глухой колпак, норовивший сбиться на сторону, отчего прорези для глаз съезжали непонятно куда. Форму для охранников колдуна придумал Закройщик. Со стороны она действительно поражала воображение, особенно пестрые большие эмблемы, грубо сшитые из разноцветных лоскутов и украшавшие балахоны на спине и плечах. Близко к зрителям подходить не рекомендовалось. Наши парусных дел мастера сметали роскошное одеяние за день, но с красотой швов у умельцев не очень-то ладилось.