Мойры - [38]

Шрифт
Интервал

Кто пришел? Дверь хлопнула.

Почему молчишь, деточка моя? Есть там сахар или нет?

Ну что же ты, ответь, будь любезна.

Марыся, эта женщина ушла? Ты слыхала?

Похоже на то.

Представляешь? Ни «до свидания», ни «привет семье»…

А казалась такой вежливой.

Уж не украла ли чего, всякое бывает. С проституткой якшается, а вдруг они в сговоре.

Надо позвонить Каролю.

Чай пролил, какой же я неловкий. И тряпка куда-то подевалась. Только бы она ничего не украла, где мой бумажник, там пенсия целиком, и моя, и твоя. За что нас Господь наказывает? За какие грехи, ну скажи, Марыся, за какие грехи…


16 марта


Сегодня минул год со дня Твоей смерти. Мне хотелось, чтобы этот день стал каким-то особенным, не похожим на другие, но и не унылым. В конце концов, сегодня я вспоминаю Тебя, а с Тобой мне никогда не было грустно. На самом деле у меня было лишь два варианта: либо напиться и назавтра отправиться на работу с опухшими глазами, либо устроить праздник назло мрачной годовщине — посвятить этот день Тебе и лучшим воспоминаниям о нас. Взяла отгул и утром все-таки пошла в парикмахерскую и к косметичке, наводить красоту — для Тебя. Подстриглась, сделала маникюр, педикюр, позволила, чтобы мне наложили на лицо какую-то невероятно вонючую маску, а в завершение повалялась в солярии. Грамма воображения достаточно, чтобы почувствовать себя там как на пляже: магнитофон изображает шум моря, вентилятор вместо бриза, все понарошку, ну и ладно, это не мешает отлично расслабиться. Не знаю, понравлюсь ли я Тебе с новой прической, когда Ты глянешь на меня оттуда, но все, кого я сегодня встретила, говорят, что выгляжу я классно.

Потом отправилась за покупками. Несколько сюрпризов только для меня и для Тебя. Никакой расточительности, всего лишь пара шмоток. Дома приготовила скромный, но вполне праздничный ужин: запеканку с брокколи и белый мускат — в самый раз для легкой еды и закусок. Зажгла свечи, переоделась в сексуальное белье — говорю же, купила сегодня очаровательный комплект, отдала за него целое состояние, но по такому случаю не грех и потратиться. Надела то красное платье со шнуровкой спереди, накрасилась по полной программе — подвела глаза, наложила тени, темные румяна на щеки, но сначала влезла в эти страшные, черные, блестящие туфли на десятисантиметровой платформе. Словом, выглядела как последняя оторва, то есть именно так, как Ты любишь. Эх, маловато силенок у моего второго «я», надо бы почаще так наряжаться.

Запеканка медленно доходила в духовке, на столе горели свечи, а я сидела, такая шикарная, прихлебывала вино и будто поджидала Тебя. И это было приятно. За год рана слегка затянулась, теперь я могу улыбаться и даже иногда радоваться, могу затевать игру с собственной памятью, с собственным сознанием. Коротенькие пять минут старательно притворяюсь, что все ровно так, как было год с лишним тому назад. А почему только пять минут? Я просто провела вечер с Тобой: сперва ужин, вино, потом эротический танец — не пропадать же бельишку зря? — и под конец отменный секс.

Иногда мне кажется, что я не совсем нормальна. Неестественно хорошо чувствую себя в мире моего воображения. Сама уже не понимаю, где кончается выдумка — та, которой живу, и та, которую описываю в рассказах, — а где начинается реальность, мать всех моих фантазий. Наверное, одиночество тому способствует. Большую часть времени я провожу сама с собой, могу не торопясь заглянуть себе в душу, покопаться в ней, соорудить там, внутри, что-нибудь новенькое, сменить кое-какую обстановку.

Многие ежедневные разговоры абсолютно ничего не стоят, мы ведем себя, как стадо шимпанзе, все сведено к ритуалу, как у обезьян почесывание. Сидим в пабе или кафе, потягиваем пиво и мелем языками без удержу и смысла, не выказывая эмоций, не делясь информацией, — и это называется «отдыхать в компании». Предпочитаю посидеть одна, для разнообразия побездельничать, поставить хорошую музыку, взять бутылку вина и погрузиться в ванну или, как сегодня, устроить красивое представление для Тебя, прогуляться по улочкам моих воспоминаний, навестить наши места. Весь этот красочный разноцветный мир по-прежнему существует и пульсирует жизнью, стоит мне прикрыть веки, но исчезает, когда я открываю глаза, чтобы закурить очередную сигарету или отпить вина из бокала, долить горячей воды в ванну, вытереть руки или открыть мою тетрадь, чтобы исписать очередной лист…


25 марта


Жизнь понемногу складывается заново. Начинаю испытывать счастье, спасибо моей писанине, что-то во мне выстраивается, многое обретает новый смысл, но не с кем поделиться этой радостью, нет никого, кто бы поддержал, когда я терзаюсь сомнениями, некому дать мне под зад, когда расклеиваюсь. Пока мне еще удается жить воспоминаниями о Тебе, и только благодаря этому я не чувствую себя невыносимо одинокой. Может, надо найти кого-то, снова влюбиться, снова кому-нибудь принадлежать. Только я почему-то не верю, просто не верю, что у меня получится. Существует ли на свете человек такой, как Ты, а если существует, то обратит ли он на меня внимание? Черт побери, если бы я по крайней мере искала парня, думаю, было бы легче, а так даже не знаю, куда пойти и сколько раз в жизни может выпасть такое везение, какое выпало нам.


Рекомендуем почитать
Шестой Ангел. Полет к мечте. Исполнение желаний

Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…


Совесть

Глава романа «Шестнадцать карт»: [Роман шестнадцати авторов] (2012)


Тебе нельзя морс!

Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)


Авария

Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.


Мушка. Три коротких нелинейных романа о любви

Триптих знаменитого сербского писателя Милорада Павича (1929–2009) – это перекрестки встреч Мужчины и Женщины, научившихся за века сочинять престранные любовные послания. Их они умеют передавать разными способами, так что порой циркуль скажет больше, чем текст признания. Ведь как бы ни искривлялось Время и как бы ни сопротивлялось Пространство, Любовь умеет их одолевать.


Девушка с делийской окраины

Прогрессивный индийский прозаик известен советскому читателю книгами «Гнев всевышнего» и «Окна отчего дома». Последний его роман продолжает развитие темы эмансипации индийской женщины. Героиня романа Басанти, стремясь к самоутверждению и личной свободе, бросает вызов косным традициям и многовековым устоям, которые регламентируют жизнь индийского общества, и завоевывает право самостоятельно распоряжаться собственной судьбой.