Моя жизнь с Драйзером - [30]

Шрифт
Интервал

Мы заехали выпить чаю в знаменитую гостиницу «Джордж инн». Там, сидя перед очагом, в котором весело потрескивали дрова, мы пили превосходный английский чай с пшеничными лепешками и слушали рассказ мистера Киллмана о том, как однажды ему явился в видении святой Грааль. Полунемец, полуангличанин, он с одинаковой симпатией относился и к прошлым поколениям, и к современному, усвоившему быстрый темп жизни поколению англичан.

Вернувшись в Лондон, мы побывали в Кембридже и навестили Джорджа Мура, которому в то время было уже далеко за восемьдесят. Он нас совершенно очаровал. На следующий день ему предстояла серьезная операция, но он был настроен очень весело и после оживленной беседы подарил нам свой перевод «Дафниса и Хлои» Лонга.

11 февраля 1928 года мы отплыли из Саутгемптона на пароходе «Гамбург». По пути в Америку Тедди работал над черновиками статей о России, впоследствии вошедших в его книгу. Несколько статей были уже совсем готовы. Переписывая их, я стала гораздо яснее понимать то, за что Тедди боролся всю свою жизнь,- необходимость установления равенства между всеми людьми на свете. Тедди чувствовал, что эксперимент, осуществляемый в России, является первым практическим шагом к этой цели.


Глава 18


По возвращении домой мы вскоре возобновили наши неофициальные приемы по вторникам, которые начали устраивать незадолго до отъезда за границу. На этих вечерах всегда бывал интересный народ: представители науки и искусства встречались у нас не только со своими собратьями, но и с людьми совершенно противоположных профессий. Нас посещали писатели всех стран, выдающиеся ученые, композиторы, оперные певцы из театра «Метрополитен», артисты балета, режиссеры, актеры и актрисы, поэты, индусские йоги, художественные и литературные критики, фельетонисты, исследователи, педагоги, издатели, иногда – политические деятели и всякие поклонники знаменитых и полузнаменитых людей.

В огромной мастерской со стенами, покрытыми деревянными панелями, и мягким боковым освещением была чрезвычайно подходящая обстановка для таких собраний. Выходящее на север окно освещалось голубоватыми огнями соседней электрической вывески, удивительно напоминавшими лунный свет. В белом готическом камине потрескивали дрова, создавая приятную домашнюю атмосферу, в которой гости чувствовали себя очень уютно. Каждый, входя в эту комнату, сразу ощущал, что здесь обитает живая человеческая мысль. Часто, оглядывая оживленную толпу гостей, я думала о тех временах, когда Драйзер одиноко сидел в своей комнате; его массивная фигура склонялась над квадратным письменным столом, переделанным из рояля; он работал над своими произведениями, а за окном высились строящиеся громады нью-йоркских небоскребов.

Иногда мы устраивали званые вечера. Однажды мы пригласили двести человек смотреть символические танцы, исполняемые группой туземцев из Нигерии. Они приехали в Америку всего несколько месяцев назад; Каролина Дадли, всегда интересовавшаяся всем необычным и первобытным, взяла на себя нелегкую задачу- собрать их, установить порядок исполнения танцев и внушить им элементарные правила этикета, то есть научить прилично себя вести в мастерской и вне ее.

Ознакомившись с гротескными, но чрезвычайно художественными танцами туземцев, мисс Дадли задумала составить африканскую программу, которая должна была поразить и восхитить зрителей своей необычностью и смелостью. Чтобы предоставить танцорам достаточно места, часть мастерской была отделена канатом. Когда туземцы спускались по лестнице, ведущей в мастерскую из соседней комнаты, они представляли собой поразительное зрелище: некоторые из них были совершенно обнажены, если не считать бус и набедренников из перьев; другие были одеты в фантастические костюмы самых невероятных цветов; один нарядился в длинную, широкую, развевающуюся тунику, а на волосах его красовалась голова аллигатора. Несколько туземцев, усевшись в ряд на корточках, стали бить в примитивные, обтянутые кожей барабаны, остальные закружились и завертелись в стремительном танце, напоминающем пляску дервишей. В их чересчур усердных, страстных движениях чувствовался символический смысл, и это придавало танцам особое очарование, которое трудно описать. Они исполнили эксцентричный танец с мечами; быстро и ловко размахивая ими в воздухе под оглушительную ритмическую дробь барабанов, они то и дело ударяли мечами о пол. Этот танец произвел огромное впечатление на восхищенных гостей. Даже Отто Кан, присутствовавший на вечере, был изумлен и потрясен смелостью и оригинальностью затеи Драйзера.

Мы часто бывали на вечерах, которые устраивал в своем издательстве Хорас Ливрайт. Все помещение издательства предоставлялось в распоряжение гостей. Тут были писатели, художники, фельетонисты, карикатуристы, актеры и самые разнообразные люди. На этих вечерах всегда бывало весело и интересно

В этот период Драйзер отдавал много времени и энергии задуманному им плану-ему хотелось добиться приглашения на гастроли в Америку балета Московского Большого театра. Спектакли балетной труппы в Москве произвели на него такое впечатление, что он решил сделать все от него зависящее для ее приезда в Америку. Московский представитель Ассошиэйтед Пресс посоветовал Драйзеру заинтересовать этим проектом Отто Кана, что тот и сделал, предварительно заручившись согласием советского правительства на гастроли балета в Америке.


Рекомендуем почитать
Георгий Димитров. Драматический портрет в красках эпохи

Наиболее полная на сегодняшний день биография знаменитого генерального секретаря Коминтерна, деятеля болгарского и международного коммунистического и рабочего движения, национального лидера послевоенной Болгарии Георгия Димитрова (1882–1949). Для воссоздания жизненного пути героя автор использовал обширный корпус документальных источников, научных исследований и ранее недоступных архивных материалов, в том числе его не публиковавшийся на русском языке дневник (1933–1949). В биографии Димитрова оставили глубокий и драматичный отпечаток крупнейшие события и явления первой половины XX века — войны, революции, массовые народные движения, победа социализма в СССР, борьба с фашизмом, новаторские социальные проекты, раздел мира на сферы влияния.


Дедюхино

В первой части книги «Дедюхино» рассказывается о жителях Никольщины, одного из районов исчезнувшего в середине XX века рабочего поселка. Адресована широкому кругу читателей.


Школа штурмующих небо

Книга «Школа штурмующих небо» — это документальный очерк о пятидесятилетнем пути Ейского военного училища. Ее страницы прежде всего посвящены младшему поколению воинов-авиаторов и всем тем, кто любит небо. В ней рассказывается о том, как военные летные кадры совершенствуют свое мастерство, готовятся с достоинством и честью защищать любимую Родину, завоевания Великого Октября.


Небо вокруг меня

Автор книги Герой Советского Союза, заслуженный мастер спорта СССР Евгений Николаевич Андреев рассказывает о рабочих буднях испытателей парашютов. Вместе с автором читатель «совершит» немало разнообразных прыжков с парашютом, не раз окажется в сложных ситуациях.


На пути к звездам

Из этой книги вы узнаете о главных событиях из жизни К. Э. Циолковского, о его юности и начале научной работы, о его преподавании в школе.


Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.