Моя жизнь - [15]

В пору, когда мы были мальчишками, я любил ходить с ним в кафе его отца, особенно в дни работы ярмарки, потому что там обедали все, кто на нее приезжал. Однажды устроители подарили нам билеты на все аттракционы. Мы их полностью использовали, и Дэвид был счастлив, а у меня закружилась голова и скрутило живот. После этого я старался кататься только на аттракционе «Сталкивающиеся автомобили» и на чертовом колесе. Мы с Дэвидом пережили вместе столько взлетов и падений, что хватило бы на целую жизнь, а веселья и смеха — на все три.

То, что друзья моей юности и мои знакомые — люди совершенно разные, сегодня выглядит вполне нормальным, но в Арканзасе 1950-х годов такое было возможно только в Хот-Спрингс. При всем при том большинство моих друзей и я сам вели довольно нормальную жизнь, если не считать звонков в бордель Максин и искушения сорваться с уроков во время сезона скачек, которому я сам никогда не поддавался, но против которого кое-кто из моих одноклассников по средней школе устоять не мог.

С четвертого по шестой классы моя жизнь протекала главным образом на Парк-авеню. Район, где мы жили, был очень интересным. На восток от нашего дома до самого леса стояли в ряд красивые дома, еще один их ряд располагался позади нашего дома на Серкл-драйв. Дэвид Леопулос жил в паре кварталов от нас. Моими самыми близкими друзьями среди соседей было семейство Крейн. Они жили в большом старом и таинственном на вид деревянном доме напротив подъездной аллеи, шедшей позади моего дома. Тетя Дэн, тетка Эди Крейна, водила детей Крейнов, а часто и меня, повсюду — в кино, в парк «Сноу-Спрингс», чтобы поплавать в водоеме, наполненном очень холодной ключевой водой, и в Уиттингтон-парк, чтобы поиграть в мини-гольф. Роза, старшая из детей, была моей ровесницей. Ларри, среднему ребенку, было на пару лет меньше. Мы всегда замечательно ладили, кроме одного раза, когда я огорошил его новым словом. Мы играли с Розой у меня на заднем дворе, когда я сказал Ларри, что у него проглядывает эпидермис. Это его взбесило. Тогда я сказал ему, что у его матери и отца он тоже проглядывает. Это было последней каплей. Ларри помчался домой, схватил нож, прибежал обратно и бросил его в меня. Хотя он и промахнулся, с тех пор я избегал хвалиться новинками своего словарного запаса. Мэри Дэн, самая младшая, просила меня подождать, пока она подрастет, чтобы мы могли пожениться.

На улице напротив нашего дома было скопление небольших предприятий, и среди них — маленький гараж, сделанный из листовой жести. Мы с Дэвидом частенько прятались за дубом и кидались желудями в жестяные стенки гаража, чтобы грохотом вывести из себя парней, которые там работали. Иногда мы еще старались попасть в колпаки на колесах проезжавших мимо автомобилей, и, когда попадали, раздавался громкий отрывистый стук. Однажды водитель одной из наших мишеней внезапно остановил машину, вышел из нее, увидел, что мы прячемся за кустом, и погнался за нами. После этого я уже не увлекался метанием желудей в автомобили, но все же это была хорошая забава.

Рядом с гаражом было кирпичное здание, в котором располагались бакалейная лавка, прачечная самообслуживания и «Стабби» — маленький ресторанчик-барбекю, где посетителей обслуживали его хозяева и где я любил в одиночестве посидеть за едой возле окна, пытаясь представить себе, как живут люди, сидящие в проезжающих мимо машинах. Свою первую работу я получил в тринадцать лет в этой самой бакалейной лавке. Ее владельцу, Дику Сандерсу, было уже около семидесяти. Как и многие люди его возраста в то время, он считал, что быть левшой — плохо, и решил исправить меня, закоренелого левшу. Однажды он поручил мне расставлять на полке большие банки майонеза «Хеллман» по восемьдесят девять центов за штуку, причем делать это правой рукой. Я неудачно поставил одну банку, и она упала на пол, превратившись в кучку битого стекла, перемешанного с майонезом. Сначала я все это убрал. Затем Дик сказал мне, что ему придется вычесть стоимость разбитой банки из моего жалованья. Платил же он мне доллар в час. Я собрался с духом и сказал: «Послушайте, Дик, у вас может быть хороший помощник-левша за доллар в час, но вы не получите неуклюжего помощника-правшу бесплатно». К моему удивлению, он рассмеялся и согласился. Дик даже позволил мне начать мое первое собственное дело — продажу с лотка перед его магазином бывших в употреблении комиксов, которых у меня было два полных чемодана. Поскольку я их бережно хранил, комиксы были в прекрасном состоянии и хорошо раскупались. В то время я был горд собой, хотя теперь знаю, что, если бы тогда их сохранил, сегодня они представляли бы большую ценность для коллекционеров.

Рядом с нашим домом, чуть на запад, в сторону центра города, находился мотель «Перри Плаза». Мне нравились супруги Перри и их дочь Тавия, которая была на год или два старше меня. Однажды я был у нее в гостях, когда ей только что подарили новое ружье, стреляющее шариками. Мне было тогда лет девять или десять. Тавия бросила на пол пояс и сказала, что, если я через него перешагну, она в меня выстрелит. Конечно же, я шагнул. И она в меня выстрелила. Тавия попала мне в ногу, а могло быть и хуже, и я решил быть осмотрительнее, когда кто-нибудь блефует.