Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал - [46]

— А? Хикки, ты что, не знаешь? Юмико в средней школе входила в теннисную команду. И играла на кубок префектуры.

Я бросил взгляд на Мадам Баттерфляй, то бишь Юмико. Точно, стойка правильная, движения лёгкие и уверенные. Заимокуза тоже посмотрел в ту сторону и неуверенно пробормотал…

— Выходит, кудряшки у неё не для показухи…

— Это называется «локоны»…

Ну и наплевать.

× × ×

Матч начался, полетела пыль из-под ног.

Поначалу зрители взревели и завизжали, но быстро притихли, провожая мяч глазами. И разражаясь радостными криками или вздохами только по окончании розыгрыша очка. Прямо как на настоящем матче, что показывают по телевизору.

С каждым ударом, с каждым длинным розыгрышем очка во мне росло беспокойство.

В конце концов сложившееся поначалу хрупкое равновесие было нарушено подачей девицы с закрученными локонами.

Бам! Ракетка врезала по мячу. В следующее мгновение тот пулей просвистел мимо меня и скрылся позади.

Это что такое было?.. Я зевнул или у неё мяч тоже такой закрученный?

Выходит, Мадам Баттерфляй в самом деле классный игрок.

— Она невероятно хороша…

Невольно пробормотал я.

— Я же тебе говорила.

В голосе Юигахамы звучала странная гордость. Она вообще на чьей стороне?

— Что-то ты давно уже до мяча не дотрагивалась.

— Ну, это, на самом деле… Я не слишком хорошо играю.

Юигахама нервно хихикнула.

— …Ты… Ты не умеешь играть и вышла на корт?

— Гх… Наверно, это была ошибка!

Иными словами, ты дура… Ты слишком хороший человек. Не умеешь играть в теннис, но всё же вышла на корт перед всей этой толпой ради Тоцуки… Не так-то просто так поступить. Было бы куда лучше, конечно, если бы ты и играть так же хорошо умела, но жизнь — это не сказка.

Я сражался изо всех сил, пуская в ход убойные подачи и лазерно-точные удары, отработанные на стенке, но разница в счёте всё росла и росла.

Потому что наши соперники сосредоточились на Юигахаме.

Должно быть они были удивлены тем, как хорошо я держусь, и сменили цель… Или просто как обычно не замечали моего существования.

— Юигахама, иди к сетке. А я буду играть сзади.

— Хорошо.

Мы заняли новые позиции.

Последовала мощная подача Хаямы. Мяч с ювелирной точностью лёг в самый угол, уходя в сторону. Я прыгнул туда, стараясь дотянуться, и изо всех сил отправил его обратно.

Но Мадам Баттерфляй явно была к этому готова. И отправила его в другой угол корта. Я даже не стал ждать удара, сразу рванувшись туда, куда по логике должен был отправиться мяч.

Ноги послушались приказа. Я успел добежать и на отскоке врезал по мячу, направляя его в угол корта.

Но Хаяма словно читал мои мысли. Он легко принял мяч и бросил укороченную свечку точно посередине между мной и Юигахамой.

Потеряв равновесие, я никак не успевал к этому мячу. Умоляюще посмотрел на Юигахаму, и она побежала, отправляя мяч обратно… Но тот высоко взмыл в воздух, опускаясь именно там, где стояла Мадам Баттерфляй.

Последовал сочный удар наотмашь, сопровождаемый садистской ухмылкой на лице. Мяч скользнул по щеке Юигахамы, улетая в дальний угол площадки.

— Ты как?

Не обращая внимания на мяч, спросил я у шлёпнувшейся на задницу Юигахамы.

— …Это было очень страшно…

Кажется, Мадам Баттерфляй даже забеспокоилась на мгновение, услышав плачущий голос бедняги.

— Юмико, ты ужасна.

— Что? Нет, нет! Для матча это нормально! Нет тут ничего ужасного!

— А-а, значит, ты просто садистка.

Хаяма и Мадам Баттерфляй перешучивались, улыбаясь. Зрители тоже начали хихикать.

— …Хикки, давай выиграем.

Юигахама поднялась и подобрала ракетку. — О-ой! — Я услышал тихий вскрик.

— Эй, что с тобой?

— Извини… Кажется, я потянула ногу.

Юигахама смущённо хихикнула. На глаза её навернулись слёзы.

— Если мы проиграем… у Сая будут проблемы… Ох, как плохо, совсем плохо… Если не выйдет, извинениями дело не поправишь… О-ох!

Она расстроенно прикусила губу.

— Ничего, что-нибудь придумаем. Если что, Заимокузу в платье нарядим.

— Да его в первую же секунду раскусят!

— Пожалуй… Тогда вот как… Просто стой на месте и не двигайся. А об остальном я позабочусь.

— …Как?

— Есть в теннисе запретный приём, известный с незапамятных времён. Называется «ракетка превращается в ракету».

— Это же нарушение правил!

— …Тогда, в крайнем случае, я стану серьёзен. А когда я очень серьёзен, я просто мастер просить пощады и целовать ботинки.

— Какая-то неправильная у тебя серьёзность…

Юигахама удивлённо вздохнула и улыбнулась. Её глаза покраснели от слёз. То ли нога так болела, то ли она до слёз смеялась. Эти красные глаза повернулись ко мне.

— Ох, Хикки просто дурак… И личность порочная, а особенно плох, когда дело доходит до сдачи. Не сдаётся даже тогда, когда… Выскочил как полный идиот и отвратительно заорал… Я всё помню.

— Что это ты бормо…

— Наверно, мне всё это просто надоело…

Раздражённо прервала она меня, развернулась и побрела прочь с корта, разгоняя зрителей.

— …О чём она тут болтала?..

Я смотрел ей вслед, оставшись на площадке в одиночестве. И услышал раздражённый голос.

— Что там у вас? Поссорился с подружкой? Она тебя бросила?

— Не смеши меня… Я никогда ни с кем не ссорился. У меня просто нет друзей, с которыми можно было бы поссориться.

— Э-э…

Хаяма с Мадам Баттерфляй выглядели озадаченными.