Моя тысячелетняя любовь - [11]

Сганнар же злобно прищурился и махнул рукой, отчего Лаора необъяснимым ветром задуло в капсулу. Створки с грохотом захлопнулись, и капсула погрузилась обратно в стену, из которой недавно возникла. Через мгновение стена ангара стала мерцать, и за пару секунд сделалась прозрачной. Я отпрянула, но мой похититель взял меня за руку, прошептав:

– Тебе нечего боятся. – Рука была сильной, теплой и мягкой, и моя ладонь довольно расслабилась. Предательница.

Закрытая капсула, медленно раскручиваясь, неумолимо уплывала в космос по направлению к далекой бледно-сиреневой планете. Завораживающе. А что если бы я была внутри нее? Нет. Уж лучше здесь. Надежда вернуться к детям всё ещё не умерла.

Сганнар дернулся как от электрического тока.

Грубо схватив меня за руку, он протащил моё тельце через теперь уже недоумевающую толпу. Дождавшись, когда мы выйдем в коридор, я исхитрилась вывернуться.

– Да хватит уже выкручивать мне руки! Медведь пещерный! Я и сама способна передвигаться!

Он промолчал, сверля меня глазами, потом двинув меня плечом, прошел вперед, коротко скомандовав:

– За мной.

Когда мы дошли до каюты, он пропустил меня вперед. Намереваясь вылить на него сейчас всю мощь своего возмущения, я повернулась, открыв рот, но наткнулась лишь на закрывающуюся дверь. Я осталась одна.

В тишине и одиночестве, наедине с огромным окном и звездами, отчаяние захлестнуло меня с новой силой. И я разрыдалась. Так горько, как только могут плакать дети, потеряв самую любимую игрушку. Так горько, как только может плакать девушка, разочаровавшись в своей первой любви. Мне было жалко. Жалко себя до икоты, до желания раствориться на атомы и перенестись в известную мне часть Вселенной, на мою родную Землю. Я ненавидела этого гада всеми фибрами души.

Когда он зашел в следующий раз, я всё ещё рыдала. Посмотрев в задумчивости, он снова вышел. Так повторялось несколько раз. Пару раз заезжало нечто похожее на дроида и оставляло на столе ароматно пахнущую еду. Но я знала, что если положу в рот хотя бы кусок меня вырвет. Спазмы в горле все усиливались и усиливались.

Сганнар зашёл ещё раз, бросил взгляд на грустную охладевшую пищу и присел рядом со мной.

– Прости меня. – Неожиданно сказал он приглушенным голосом.

Его лицо находилось так близко от меня, так манило, что я ни разу не подумав, сквозь пелену слез, не видя толком своей цели, врезала правым кулаком ему по носу. И у меня это получилось. Его голова дёрнулась едва-едва заметно. И тут мне показалось, что этого явно недостаточно. Живя своей отдельной жизнью, левая рука взлетела в воздух и, не встретив никакого сопротивления, со звоном приземлилась на его щеке. Он не дернулся совсем, а лишь слегка улыбнувшись прошептал:

– Полегчало?

Честно говоря, мне стало стыдно. Никогда в своей жизни мне ещё не доводилось бить человека. Да не только человека. Никогда я не могла поднять руку ни на одно живое существо, больше таракана. А тут, целых два раза. Следующим пришел страх, и слёзы тотчас просохли: ну вот сейчас он меня убьет.

– Почему ты не остановил меня? – Прошептала опухшими от долгой истерики губами, на которые он заинтересованно посмотрел.

– Я не убиваю маленьких девочек. Особенно, если в порыве страсти они не разбирают, что делают. Кто-то другой уже не был бы жив. Но тебе… Я дал право ответить на мою недавнюю расправу над тобой. Тогда я немного вспылил.

– Немного? Попа горит до сих пор!

– Можно посмотреть? – Вкрадчиво поинтересовался мужчина.

– Нельзя! – Взвизгнула я. – Это ведь с тобой мы разговаривали последние месяцы? Это были не просто мои фантазии?

И он утвердительно покачал головой.

– А ведь я была уверена, что ты не существуешь, что я тебя выдумала. Откуда мне было знать, что я обязана хранить тебе верность?

Желваки заходили у него на щеках, и он опять отошел к окну. Черт, кажется я снова испортила его миролюбивый настрой. Он долго стоял, уставившись на звёзды, затем устало потер лицо руками и вновь повернулся ко мне.

– Мы не с того начали, Хаг.

– Конечно не с того. – Опять они как-то странно ко мне обращаются. И я снова не стала выяснять, что такое «Хаг». Хоть Полосатым муравьем пусть называет, лишь бы вернул. – Только теперь уже поздновато признавать свои ошибки, когда мы за черт знает сколько световых лет или парсеков, что у вас там, от Земли. Может стоило спросить меня сразу, в моем доме, – с вызовом говорила я, – хочу ли я идти с тобой? Я дала бы тебе ответ прямо там и…

– Кто тебе сказал, что я ошибся?

– Я говорю тебе, что ты ошибся. – Я вскочила с кровати. – Серьезно ошибся со мной. Слушай, а давай ты просто сделаешь со мной свои дела, которые нельзя решить на расстоянии. – Я была готова заплатить любую цену, чтобы вернуться. – А потом развернешь своё корыто обратно и доставишь меня домой. Я даже не буду в претензии. Просто. Верни. Меня. К. Моим. Детям.

Он пристально посмотрел на меня и подошёл. Так близко, что когда мой нос уткнулся в его солнечное сплетение, пришлось сильно задрать голову. Хотя сама я была не самого маленького роста. Его ноздри раздувались, он с шумом втягивал воздух.

– Ты так легко даешь всем незнакомцам то, что они у тебя просят?