Моя страна - прежде всего! - [58]

Девушки гуськом шли за ним. В коридоре дым стал менее густым, видимо, открытое окно всё же помогло. Несмотря на закрытые мокрыми тряпками лица, сам Гюнтер, как и девушки, надрывно кашляли. Быстро добрались до лестницы и начали спуск. Здесь дым погустел, и ступени с трудом было видно. Пришлось спускаться осторожно, не хватало ещё споткнуться и свалиться вместе со стариком на межэтажную лестничную площадку.

Он чувствовал, что Гретхен крепко вцепилась в его портупею. Как дела обстояли в хвосте процессии, Гюнтер не знал, видимость была очень низкой. Но раз не слышно криков и истерики, никто не потерялся.

Медленно спустившись на второй этаж, сделали небольшую остановку. Гюнтер прислушался. Здесь, судя по резко повысившейся температуре, уже было пламя. Его не было видно из-за плотного дыма, но он слышал, как где-то недалеко огонь с жадностью пожирает дерево. Видимо, часть квартир уже горит.

Начался дальнейший спуск. Тут уже не было видно даже ступеней, пришлось спускаться наугад, ощупывая ногой каждую из них. Они прошли уже больше половины лестницы, когда Гюнтер почувствовал сзади рывок и отчаянный крик. Он тут же остановился и обернулся.

— Что случилось? Все целы? — горло из-за постоянного кашля сипело.

— Гюнтер!... . наша сестра упала!...  — отчаянно кашляя и вытирая глаза, крикнула ему Гретхен.

«Проклятье! Так и думал, что-нибудь всё равно случится! Ну не может быть в таких ситуациях всё хорошо!».

— Так, девочка! Кто упал? Ирма или Амалия? — ему ничего не было видно, хотя девушки были от него на расстоянии всего нескольких метров.

— Кажется, Амалия. Ирму я держу за руку…  — ответила ему девушка.

— Ирма! Ты слышишь меня? — крикнул во весь голос Гюнтер.

— Да, Гюнтер! — донеслось до него.

— Ты видишь Амалию?

— Нет! Ой…  Кажется, я её нащупала…  Да! Я взяла её за руку! Всё в порядке!

— Отлично, Ирма! Молодец, красавица! Как там ваша мать?

— С ней всё хорошо, Гюнтер! — послышался крик девушки. — Она говорит, что можем двигаться дальше, и очень благодарна вам за вашу заботу о ней.

«Похоже, действительно всё в порядке, раз она проявляет сарказм в такой ситуации. Осталось немного, пора идти». — улыбнувшись, подумал он.

Наконец, спустились на первый этаж. Жар огня стал ещё сильнее. Гюнтер направился, было, к той квартире, в которой был пролом, через который он проник в дом, но остановился, выругавшись. Прохода больше не было, из дверей квартиры яростно рвался огонь. Тупик! Придётся искать другой выход, если нет желания сгореть заживо.

Остановившись в задымленном холле первого этажа, возле разрушенной лестницы, он задумался. Девушки и её мать сгрудились вокруг него, сев на пол, так как внизу было меньше дыма.

— Что дальше, Гюнтер? Куда нам идти? — спросила Гретхен.

— Хороший вопрос…  Вход, через который я проник в здание, уже захвачен огнём. Оттуда нам не выйти. Надо искать другой выход. Кто-нибудь знает где здесь чёрный вход? — спросил он, не особо надеясь на ответ.

Повисло молчание.

— Я знаю, Гюнтер…  — внезапно подала голос Амалия.

На неё с удивлением и надеждой посмотрели все.

— Я случайно нашла…  — смутившись, ответила на немой вопрос девушка.

— Отлично, Амалия! Ты умница! Говори, где он? — в Гюнтере воспрянула надежда вырваться из этого огненного ада.

— Надо вернуться к той лестнице, по которой мы спускались. Там, за углом, выход…  Только…  он завален…  — поникшим тоном закончила Амалия.

— Ничего, я быстро разберу там всё и мы выйдем.

Снова сцепившись, они пошли обратно к лестнице. В холле же стало ещё жарче и уже невозможно оставаться. Подойдя к лестнице и свернув за угол, Гюнтер остановился и, не сдержавшись, снова выругался. И было отчего.

Перед ним была настоящая баррикада из столов, стульев, шкафов, диванов и другой мебели. Всё было покрыто пылью, но что хуже всего, вся эта деревянная мешанина была переплетена друг с другом. Вдали, метрах в десяти, угадывалась дверь.

— Проклятье! Откуда здесь всё это де…  вся эта куча? Здесь же пожарный выход? Почему он завален? — со злостью прорычал Гюнтер. Спасение так близко, но пробраться через эту баррикаду быстро не получится, тем более с девушками. Разбирать её долго, так как многие вещи тяжёлые, до этого времени они уже все задохнутся, или сгорят.

— Это мебель из нескольких квартир. Раньше там жили евреи. Когда их выселили, новые хозяева спустили старую мебель сюда. Всё хотели вывезти, но так и не сделали…  — произнесла баронесса.

Он огляделся, пытаясь найти что-то, что поможет им.

— Мы умрём, да, Гюнтер? — всхлипнув, спросила Ирма. — Отсюда ведь не вырваться?

— Нет, милая. Я уверена, Гюнтер найдёт выход! — вдруг уверенно ответила ей баронесса. Впервые он не почувствовал в её голосе гнева или насмешки. Неужели она на самом деле поверила в него? Или просто хочет успокоить дочерей? Что ж, спасибо хоть на этом.

Внезапно Гюнтер вспомнил, что недалеко от разрушенной лестницы, в холле, он, кажется, видел мельком пожарный щит. Возможно, там есть багор или топор? Он развернулся к своим спутницам и, сдерживая кашель, сказал:

— Сидите здесь, фройляйн, я сейчас схожу в холл, кое-что возьму…  Никуда не уходите! — с улыбкой добавил Гюнтер.