Моя страна - прежде всего! - [193]

Несколько секунд она удивлённо смотрела на него, а потом начала смеяться. Смех поддержала Ребекка, уже стоявшая совсем близко. И пока баронесса, пыталась успокоиться, графиня, уже успевшая прийти в себя, пояснила:

— Гюнтер, ты всё напутал у себя в голове! Альфонс — это тот, который выпрашивает подарки и деньги у богатой женщины с которой он…  ну…  в общем, ты понял! — смутилась она. — Такого человека любая нормальная женщина презирает, для неё он не мужчина, а…  просто одушевлённый, разговаривающий орган…  который, к тому же, просит деньги за это…  Ему плевать на саму женщину, для него это просто работа, как у проститутки, только мужского пола. А тебе Мария машину подарила в благодарность за спасение, своё и дочек. И поверь мне, я бы, на её месте, сделала то же самое! Жизнь одна, а деньги можно новые заработать, как и машину можно купить! Теперь ты понял свою ошибку? — с укором спросила графиня.

Гюнтер почувствовал что у него запылали уши от стыда. Действительно, ему разложили всё по полочкам. Вот что мешало ему сделать это самому? Выставил себя дураком, сравнил сам себя с проститутом…  тьфу! Обидел Марию…  Ладно, раз такое дело, надо исправлять!

— Хорошо, дамы, виноват, исправлюсь! — поднял он обе руки. — Обещаю, больше ни слова про машину вы от меня не услышите! Скажите, Ваше Величество, как мне вымолить у вас прощение? — обаятельно улыбнувшись, обратился он к баронессе.

Та задумалась, с интересом смотря на него, но у графини уже был готов ответ:

— Её Величество простит тебя, если ты подаришь ей танец! — провозгласила она. Застигнутая врасплох, баронесса посмотрела на неё, открыв рот, а Гюнтер с готовностью сказал:

— На это я всегда готов, Ваше Величество! Прошу! — протянул он руку. Та, поколебавшись и выразительно посмотрев на подругу, приняла её и они вышли на танец. Музыканты, видимо, сразу поняли в чём дело и снова заиграли вальс.

Гюнтер обнимал эту чудесную женщину и чувствовал себя великолепно. Конечно, в этом была и доля вины алкоголя, но глядя ей в лицо и видя эту очаровательную улыбку, он понимал, что упустить эту красавицу было бы одной из самых больших ошибок в его жизни. И дело даже не в её связях и влиянии в среде аристократов…  Просто она была его женщиной, той кого он сам выбрал для себя. Да уж, количество его избранниц растёт не по дням а по часам. Сначала Лаура, потом Ева, теперь Мария…  А ведь есть ещё Ханна, Катарина, Аннелиза…  Как он будет с ними со всеми справляться? Это же стопроцентный залёт! Тут с одной любовницей мужики влетают так что потом хрен разберёшься, а у него уже сколько? Несмотря на этот глас разума, Гюнтер не чувствовал в себе желания терять хоть одну из них. Что ж, видимо, опять придётся плыть по течению в этом вопросе и решать проблему когда она припрёт. Проклятье, как это по-русски? Пока петух в жопу не клюнет, мужик не начнёт креститься? Странно, а почему именно в жопу? И зачем мужик станет креститься, а не бить петуха? Эх, жаль Алекса нет, он бы объяснил подробнее. Тогда тот успел только самые азы рассказать, да и то мельком.

— О чём думаешь? — внезапно спросила она, и Гюнтер, на автомате, ответил правду:

— О тебе.

Та снова покраснела и посмотрела в сторону. Больше до конца танца они не произнесли ни слова. Он молча смотрел на Марию, любуясь её красотой, глазами, улыбкой, а она упорно избегала его взгляда, и когда, всё же, встречалась, то снова краснела, видимо, чувствуя его восхищение.

Вальс закончился, но когда он неохотно выпустил её руку из своей, перед ним, как из-под земли появилась Ребекка с лукавой улыбкой на губах. Она взяла его за руку и, деланно стесняясь, спросила:

— Не подарит ли великий герой один танец бедной девушке, которая ещё совсем не танцевала? — и состроила такое умильное лицо что Гюнтер не выдержал и рассмеялся. Он посмотрел на баронессу и увидел что она слегка кивнула, улыбнувшись. Что ж, графиня тоже очень неплоха, нет причин ей отказывать, тем более, Мария не против.

На этот раз был не вальс, но тоже что-то танцевальное. Гюнтер не особо разбирался в музыке и ему было всё равно. Всё его внимание сосредоточилось на партнёрше, которая вела в танце. В отличие от баронессы, графиня почти всё время смотрела на него, не отводя взгляда. Это интриговало его. Как ни странно, она тоже молчала весь танец, хотя Гюнтер был уверен что Ребекка обязательно будет спрашивать его о чём-нибудь.

После его второго танца подряд, обе женщины ушли в дамскую комнату, попудрить носик, но не успел Гюнтер с удобством расположиться на диване как к нему подошла какая-то женщина и остановилась рядом.

Лет сорока, довольно полная, с умело наложенным макияжем и сложной причёской. Светло-фиолетовое вечернее платье туго обтягивало её фигуру, а из декольте выглядывала верхняя часть груди. Много украшений на шее, пальцах, ушах. Лицо обычное, только ему показалось что оно какое-то…  высокомерное. Хотя, что тут удивительного, многие аристократы высокомерны, особенно, если общаются с теми кого считают ниже себя.

— Здравствуйте, оберштурмфюрер! Как вам праздник? — задала она светский вопрос, вертя в руках бокал шампанского. При этом он почувствовал как от неё сильно несёт алкоголем. Присмотревшись внимательнее, Гюнтер понял, что дама пьяна и довольно сильно. Нет, она не шаталась и говорила связно, но глаза..