Моя сестра Роза - [22]

– Почему Апинья убила свою морскую свинку? – спросил я, хотя прекрасно знал почему.

Роза положила в рот спагетти и принялась жевать, считая про себя до пятидесяти. Салли научила ее этому, когда Роза была совсем маленькой и просто заглатывала еду. Это сработало. Роза любит правила. Ей нравится использовать правила в качестве оружия против других людей.

Я опустил вилку на стол.

– Потому что мне хотелось узнать, сделает ли она это.

– Как ты себя почувствовала, когда она это сделала?

– Хорошо.

– Ты же знаешь, что это неправильно.

– Родители купят ей новую морскую свинку.

– Ты заставила ее убить существо, которое она любила.

– Если бы она ее любила, то не стала бы убивать.

– Может, тебя она любит сильнее.

– Тогда это ее проблема. Надо верно расставлять приоритеты. – Так мог бы сказать дядя Сол, подумал я. – Ей надо научиться ценить жизнь.

– Так же, как ты ее ценишь? Это ты велела ей убить морскую свинку.

– Я не думала, что она это сделает.

– Роза, из вас двоих ты сильнее. Апинья тебя младше. Она тебя обожает. Ты сделала все, чтобы она не смогла отказаться. Ты знаешь, что так поступать нельзя.

Роза снова положила в рот спагетти и принялась жевать и считать. Я знал, что ей все равно. Как я мог повлиять на нее? Я подумал, что могу рассказать о своих опасениях Салли и Дэвиду. Но они видели только хорошую, радостную Розу. Едва они выходили за дверь, как она переставала улыбаться. Не будь их, ее лицо вряд ли вообще принимало бы хоть какое‐то выражение.

– Когда она сделала то, чего мне хотелось, мне стало хорошо.

– Ты хочешь это повторить? – спросил я, отчасти надеясь, что она соврет в ответ.

– Да.

– Ты это повторишь?

Она сунула в рот еще спагетти. Ей нравилось откровенничать со мной. Нравилось говорить мне правду. Она никому больше не могла все это рассказать.

– Мне понравилось смотреть, как Апинья пытается не плакать. Мне понравилось, что у нее дрожали руки, когда она накрывала морскую свинку подушкой. У нее получилось только с пятого раза. Сначала она пыталась сделать это одной рукой. Очень глупо. Животные яростно борются за жизнь. Видел, как она ее поцарапала?

– Апинья так и называла свою свинку? «Она»?

– Нет. Ее звали Киска. Апинье казалось, что это смешно.

– Так же смешно, как то, что Киска ее поцарапала?

– Я не говорила, что это смешно. Но мне было интересно смотреть, как она борется за жизнь.

– Я хочу, чтобы ты пообещала мне, что больше никого не заставишь убивать.

Роза отправила в рот последнюю вилку со спагетти. Что, если бы она не дала такого обещания? Что я сказал бы Салли и Дэвиду? Рассказал бы я им о том, что нашел в интернете? Дал бы им почитать свой дневник? Признался бы, что набирал в поисковиках фразу «Моя сестра психопатка?», отчаянно надеясь, что это не так? Если бы я произнес вслух слово «психопатка», если бы врачи со мной согласились, что стало бы с Розой? Я читал, что некоторые специалисты полагают: стоит назвать ребенка «психопатом», и надежды на то, что он изменится, уже не будет.

– Обещаю, – сказала Роза. – Я не буду убивать и не буду никого заставлять убивать.

Мне показалось, что все лазейки закрыты. После Апиньиной морской свинки она никого не убивала. Насколько мне известно.

Часть вторая Мне нужно спарринговать

Глава девятая

В понедельник утром, на двадцать минут раньше назначенного времени, приходит наш новый репетитор. До невозможности белый мужик по имени Джеффри Ханимен. Не могу поверить, что нам сразу придется браться за учебу. Мы в Нью-Йорке‐то всего пару дней.

Математика и почти все естественные и точные науки – это не мое. Я люблю биологию. А вот физика – брр-р… Химия еще хуже. А самый кошмар – математика. Но без них мне не поступить в медицинский.

Я бы хотел сразу пойти в школу, но родоки решили, что апрель – это почти конец американского учебного года. Все нормальные школы снова начнут работать только в сентябре. С тех пор как мы перестали ходить в Австралийскую независимую международную школу в Джакарте, прошло уже больше полугода. Мне там нравилось. И Розе тоже, но по другим причинам. Ей лучше учиться дома, так безопаснее для окружающих. До сентября мистер Ханимен будет учить нас математике и естественным наукам, а все остальное мы пройдем сами, по учебникам.

Салли и Дэвид планируют раз в неделю проверять, как мы осваиваем учебники. Они всегда это планируют, но до дела почти никогда не доходит. С тех пор как мы уехали из Сиднея, в нашем образовании нет никакой системы, и это я еще мягко выразился.

Мы с Розой подглядываем с верхней ступеньки лестницы.

– Он лысый, – говорит Роза. – Люблю, когда они нанимают стариков.

Еще бы. Старики обожают Розу. Голова у мистера Ханимена просто сияет. Интересно, он, что ли, полирует себе лысину? Родоки жмут ему руку, усаживают на один из диванов и немного рассказывают о нас с Розой. Хотя они наверняка уже миллион раз объяснили ему все, что ему нужно о нас знать.

– Они говорят ему, что я гений, – шепчет Роза.

– Да, и что я достаточно умный, хотя с математикой у меня беда.

– И с естественными науками, – добавляет Роза. – Не такой уж ты и умный, Че.

– Спасибо.

– Я хочу пойти в школу, где учится Сеймон. Они ставят спектакли.