Моя пятнадцатая сказка - [237]
— У кого в этом мире бывает спокойная счастливая жизнь?
— Все люди об этом мечтают, — глухо отозвался мой отец.
— Но ведь глупо, чтобы люди мечтали о спокойной и счастливой жизни?
— Люди обычно мечтают именно об этом, — отец внезапно вскинул голову.
Взгляды их столкнулись. Мужчины долго смотрели друг другу в глаза.
— Ты же просил… — начал наконец отец.
— Я понял, что ты сделал для меня, но… — Синдзиро нервно сглотнул. — Но я правда женюсь на ней, если она найдет дорогу в дом моих предков. Я буду всегда ее опекать. Но она не найдет. Она…
— Но моя мама уже замужем за моим отцом! — я сжала кулаки. — Что ты такое вообще говоришь, Синдзиро?! — но под взглядом его, резко упавшим на меня, исправилась, быстро и нервно: — Синдзиро-сан.
Но он ответил моему отцу, отвернувшись от меня:
— Что ты можешь изменить, Е… екай тебя раздери?!
— Я ничего изменить не мог… никогда, — голос моего родителя дрогнул. — Я всегда только смотрел. Но я так хотел… — сжал кулаки, — Хотя бы раз! Хотя бы один только раз постараться и изменить все!
— Что тебе стоит только сказать? — сорвался на крик Синдзиро. — Просто хотя бы раз скажи!
— Я… — глаза отца расширились. — Я… всего лишь… Сеоко, я… — он отчаянно посмотрел на меня.
И, внезапно схватившись за сердце, на колени упал. Обвалился о бок кровати.
— Папа!!! — отчаянно закричала я, бросаясь к нему. Упала возле него на колени.
Он сидел, сжимая рубашку и край пиджака над сердцем, невидяще смотрел в пустоту перед собой.
— Никому… — голос его звучал глухо и каким-то чужим, — Никому не дано… обойти судьбу.
— Разве люди не пытаются вечно это сделать? — нахмурился Синдзиро.
— Судьбу… — глухо повторил мой папа. — Но… разве ты… сам… не этого хотел?..
И, запрокинув голову на край его кровати, глаза закрыл.
— Я… — сдавленно произнес Синдзиро, — Я тоже… хотел. Чтобы не было того холодного ветра… того ледяного дождя, режущего ей душу…
— Чтобы в то дождливое утро твой отец не повстречал твою мать… — глухо отозвался мой папа, не открывая глаза. И замолчал.
Он так долго, так пугающе молчал, а Синдзиро с раздражением смотрел на него. И тоже молчал. Я стала трясти отца, не выдержав, а он не отвечал. И тогда я заплакала. Я чувствовала себя ужасно беспомощной. Сначала ушла мама, теперь и мой отец… умер. Он же не умер, правда? Нет, сердце его вроде глухо билось — я вспомнила примерно, где оно находится и ладонью нашла, но… почему он молчал? Почему он совсем не приходит в себя?..
— Нет! — сжав его рубашку, упала ему на грудь. — Не уходи от меня! Хотя бы ты не уходи от меня! Папа!!!
Прошуршало одеяло и упало к моим ногам. Невольно подняла голову. Синдзиро стоял уже на полу, грустно смотря на меня. А потом к дверям бросился, выскочил из палаты так быстро, как я вообще не ждала, что он умеет.
Минута тишины. Или две минуты. Три, может. Я не знаю. Я сидела возле неподвижного отца. Я снова тронула его, а он сполз на пол, ударился об пол головой. И не отвечал. Он так долго, так страшно молчал!
Потом в палату вошли Трое. Синдзиро, на которого я отчаянно посмотрела — он зачем-то мне улыбнулся — Рю Мидзугава и еще один врач. Врачи присели возле папы. Мидзугава-сан осторожно рукой отстранил меня. Я шагнула назад, споткнулась… и упала в подставленные руки Синдзиро. Я узнала его по мягкому прикосновению и его любимому запаху, почти уже выветрившемуся: запах дыма от сгоревших благовоний из каких-то редких хвойных деревьев. Сладкий запах… его запах… горький… такой… родной.
Синдзиро осторожно меня обнял. Я обхватила его за пояс, прижавшись к его животу щекой. Я не сразу поняла, что лицу моему слишком мокро. Не сразу поняла, что слезы так не пахнут… кровью… свежей кровью!
Синдзиро стоял, не шатаясь, и продолжал обнимать меня. Повязки на его груди сбились от бега, разошлись раны, всю пижаму на груди пропитала свежая кровь. А папа… папа исчез. И с ним те два врача. Куда он исчез? Я отчаянно оглядывалась, но в палате его не было.
— Ему помощь окажут, — Синдзиро осторожно погладил меня по волосам. — Или уже оказывают.
— И он вернется? — я подхватила и сжала его большие ладони в своих. — Он правда вернется? Он не уйдет, как мама?
Синдзиро вздохнул. Глухо сказал:
— Должно быть, он сильно устал. Может, у него случился сердечный приступ. Но мы уже в больнице, врачи близко. И японская медицина на хорошем уже уровне. У твоего отца много шансов вернуться к тебе, — поморщился. — Он вернется, вот увидишь.
— Но… — до меня наконец-то дошло, что ему трудно стоять, — Но ты… твои раны…
Синдзиро покачнулся в этот миг. Отчаянно закричав, сжала его руку. Я не хочу терять его опять! Но молодой мужчина только отмахнулся от меня. Сам до кровати дошел. Упал на нее, оставив босые ноги лежать ступнями на полу.
— Врачей… позови… — и глаза закрыл.
Я не могу потерять теперь и его! Я не хочу терять никого!
Я отчаянно выскочила в коридор, но там никого не было: ни посетителей, ни пациентов, ни врачей. Никого. Совершенно пусто. Я бежала минут пять или более, но никто не вышел из-за двери, никто мимо не прошел. Как в кошмарном сне. Я одна. Я снова одна. Я теперь совсем одна.
— Папа! — заплакав, обхватила голову. — Синдзиро! О боги, что же мне теперь делать?.. Что? Как мне лучше поступить?
Можно ли примирить страны, враждующие полвека, если ты девушка, сирота, простолюдинка и не имеешь полезных связей? Если тебе обещана сила, с которой ты сможешь это сделать? Правда, с нею ты не будешь ни воином, ни магом. И ты не представляешь, что это за сила. Отказаться от мечты, смириться и жить как живут остальные? Можно отказаться, но ты пытаешься исполнить мечту.
Алина родилась в стране, изнурённой войной. Мечтала об окончании вражды. Но кому важно её мнение? Она никто. Простолюдинка, сирота, не маг, не воин. Нищая. Без связей. Никто больше не мечтал о перемирии: ненависть отравила людям сердца. Надо смириться. Как-то выйти замуж, рожать детей, чтоб сыновей убивали или калечили на войне, а дочери становились вдовами. Не повезёт — трудиться ради себя. Когда-то один народ победит другие или их уничтожат иные. Ей вдруг повезло — и появились два заступника. Но им было плевать на её мечту. Если никто не хочет, то остаюсь только я.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
3-я книга цикла. Прошло тридцать лет после суда в Йефасе. Отец, сын и дочь, наделенные даром или проклятием бессмертия, следуют разными жизненными путями. Тем временем мир ждут перемены. Из глубин морских вод является всепожирающий Спящий, над севером полыхает зарево войны, в кулуарах юга плетутся интриги, а по еловым лесам Офурта бродит дикая и голодная Бестия. Сангомар — это мир, в котором воцарились демоны, мир без добрых богов и справедливости, поэтому даже в руке помощи, поданной преданным другом, может затаиться клинок или яд.
Трудно выжить, если тебе шесть с половиной лет и ты потерялся — сначала в супермаркете, затем в Доме Тысячи Дверей, за каждой из которых начинается путь в лабиринте миров, чужих, враждебных, кошмарных. Единственная надежда — на «дядю Эдгара», поселившегося в твоем сознании авантюриста и преступника. Его незримое присутствие когда-то едва не свело тебя с ума, но зато ты научился кое-чему полезному. Ты хочешь вернуться домой, к маме, папе, своим игрушкам, теплой постели и приятным снам? Ну, это вряд ли. Дядя попал в ловушку, пытаясь обмануть далеко не слепую судьбу, и жестоко расплачивается за это.
Впервые за столетия появился маг, всерьез претендующий на единоличную власть над Империей и, соответственно, над всем цивилизованным миром. Маги Империи уже много месяцев тщетно пытаются остановить наступление его армии. Кто и как одолеет врага, кто будет неподвластен чарам, если этот маг — прекрасная женщина, завораживающая любовью?
Ближайшее будущее, бум виртуальной реальности приносит с собой не только развитие игровой индустрии, но также порождает новый, доселе невиданный, бич современности, готовый пошатнуть мировые устои. Игровой психоз, передающийся через игровую сессию, порождает джи-психопатов, которые, обладая способностями скопированными из видеоигр, погружают мир в хаос и вскрывают людские пороки, сокрытые до этого под вуалью морали. Внимание, любителям Лит-рпг! Книга не про цифры, а про сюжет, героев и их развитие.
Худой, невзрачный отец и маленькая дочь. Их связывали не только узы родства, но и общая тайна…