Моя последняя война. (Афганистан без советских войск) - [119]

Вместе с тем, он человек и начальник своеобразный, перенявший, как все мы, у прежнего поколения военачальников не только богатейший опыт войны, но и некоторые их методы обращения с подчиненными. Для меня, например, ежедневные доклады ему по телефону обстановки по Афганистану были одним из самых непрятных моментов.

Например, у военных принято начинать докладывать, что противник за истекшие сутки предпринял такие-то атаки, произвел обстрелы Кабула или других пунктов, Министр сразу же тебя перебивает и начинает отчитывать: «Зачем вы противнику даете стрелять, я вас послал туда не для того, чтобы вы рассказывали про его стрельбу, а уничтожили противника…». И в таком духе по любому поводу. После такой реакции старшего начальника другие более важные вопросы становилось уже невозможным докладывать. После такого «вдохновляющего» разговора я иногда несколько минут вообще не мог что-нибудь делать. Дмитрий Тимофеевич в душе не был вредным человеком, но, видимо, полагал, что таким «требовательным» и придирчивым разговором он стимулирует работу подчиненного.

В связи с убытием из Афганистана генерала М. М. Соцкова в Москве рассматривался вопрос об его преемнике. Я высказал Министру обороны свое предложение и назвал кандидатуру. Это почему-то вызвало раздражение и генерал Д. Т. Язов с упреком спросил меня:. «Зачем вы вмешиваетесь в кадровую политику?» Я был старшим военным представителем в Афганистане и мне было небезразлично с кем работать.

И, видимо, имел право высказать свое мнение, если, конечно, «кадровая политика» состоит не только в том, чтобы расставить везде своих людей, не думая о том, как это скажется на деле. Вполне допускаю и свою неправоту в чем-то, но все эти, так называемые, «мелочи», мелкие уколы не очень помогали в работе.

В таком духе нередко происходил разговор и с начальниками рангом пониже. Вот некоторые из сохранившихся записей в блокноте:

Докладываешь, что танковая бригада из Хайротона прибыла в Кабул, 19 танков отстало. На это следует вопрос-замечание: почему танки отстали, что же у вас там происходит? Некоторым их этих начальников приходилось напоминать, что всего 1–2 года назад в дивизии вашего округа и при более ограниченном марше отстало в два раза больше техники. На доклад о том, что противник из района Тани атакует Хост, следует ответ: никакой атаки там, наверно, нет. Выдумывают, чтобы еще просить оружие. После сообщения о том, что южнее Саланга противник перерезал дорогу, начинается внушение: опять проспали, почему даете противнику захватывать дорогу? Именно в эти дни поступали сообщения, что на Северном Кавказе подорваны или блокированы дороги на Баку, Тбилиси, Ереван и другие города. Как-то один из начальников после доклада ему об обстановке с возмущением говорил, что он видел по телевидению как стреляет 76-мм орудие, на котором не установлены даже прицельные приспособления. Я поинтересовался на этот счет у тех, кто лично имеет возможность смотреть телевизор. Мне сказали, что это орудие уже несколько раз показывали, то в Карабахе, то в Афганистане. Потом выяснилось, что в Афганистане телеоператоры нашли неисправное орудие в Кабульской крепости и попросили несколько раз выстрелить из него холостыми снарядами. Сталина обвиняли в том, что он управлял войсками по глобусу, а новое поколение начальников, пыталось это делать по телевизору. В сентябре 1989 г. часть парашютов, сбрасываемых с грузами в районе Хоста, не раскрылась. В связи с этим обращаюсь с просьбой прислать специалистов по парашютам. На это следует ответ: а если убьют этих специалистов, то кто будет отвечать? Пытаюсь объяснить, что мы тоже советские офицеры и уже находимся в Афганистане, нас тоже могут убить и вопрос об ответственности один и тот же. Но всякий бюрократ и чиновник он тем и опасен, что формально всегда прав. У него есть ответ на любой вопрос: вы уже утверждены в ЦК КПСС, а тех, кого Вы просите срочно прислать мы утвердить в ЦК не успеем. Оказывается и смерть не смерть, если это утверждено ЦК КПСС. Мне самому неприятно все это вспоминать и ворошить. И делаю я это не для упрека в чей-то адрес. Это уже бесполезно. Главная забота сейчас в том, чтобы молодое поколение офицеров извлекло уроки из того, что было и не повторяло наших ошибок. Нельзя, чтобы человек став большим начальником, сразу отрешился от реальной жизни, от того, что он сам уже пережил, будучи в гуще войсковой жизни или в боевой действительности.

Или еще один пример. Я был послан в Афганистан с должности Заместителя начальника генерального штаба. Работавшие до этого в Афганистане заместители министра обороны, начальника генерального штаба до возвращения (по нескольку лет) оставались на своих должностях. Соответствующее должностное положение давало возможность более оперативно решать назревшие вопросы с различными управлениями Министерства обороны. Вдруг в 1990 г. случайно узнаю, что я уже не являюсь заместителем начальника Генерального штаба и на мое место назначен другой человек. Известно, что прежде чем любого офицера куда-либо переместить, с ним беседуют или по крайней мере ставят его в известность об этом. Но мне никто, ничего не сообщил. Я написал Министру обороны письмо по этому поводу с просьбой объяснить, почему я освобожден от своей должности и пожеланием ускорения моей замены и возвращения из Афганистана. В ответ получил следующий документ.