Моя плоть сладка - [7]

Изабель покачала головой.

– Переставь врать. Какой заказ? За последний год Чак не написал ни одной статьи.

– Но это факт, – сказал Барней. – Он только вчера получил телеграмму, уже после того как ты уехала.

– Это правда, милочка, – подтвердила Мэгги. – Сюда приезжает один знаменитый фотограф. Даже я о нем слышала. Его имя Фолл. Джордж Фолл.

– Не Джордж, а Грегори. Грегори Фолл, – раздраженно произнес Барней. – Он известный в своем деле мастер. Его фотографии знамениты. У него целый альбом военных фотографий с Дальнего Востока.

«Где Чак? – с беспокойством думала Изабель. – Что они хотят скрыть от меня на сей раз? Какое очередное мошенничество задумал Чак?»

– Я послала Чаку телеграмму, – сказала она. – Послала сегодня утром. Он знал, что я приеду, и удрал. Разве это не так? Разве это не правда?

– Нет, – возразил Барней. – Сегодня он не получал никакой телеграммы. Не получал ведь, Мэгги?

– Подожди, – Мэгги прикусила свои пухлые губы. – Да, он получил сегодня какую-то телеграмму. Я видела, как он бросил ее у ворот.

– Почему ты не рассказала обо всем мне? – вдруг закричал Барней. – Оказывается, он все знал и промолчал, негодяй! Он знал, что она надула нас, ничего не сказал мне и убежал на свидание с этим Фоллом!

Фолл? В конце концов, может быть, Барней говорит правду? Она ведь видела сегодня иностранца: блондин с красивым лицом и бумажником, туго набитым песетами. На плече у него была длинная серая коробка. Конечно же, это футляр для камеры.

– Я советую тебе подождать его здесь, – сказал Барней. – то знает, где сейчас Чак. Может, он уже встретился с этим парнем.

Он повернулся к Мэгги и взглядом приказал ей убраться вон. Она снова пожала плечами и пошла через холл. Барней подождал, пока она не удалилась за пределы слышимости. Тогда он наклонился к Изабель и зловеще прошептал:

– Сверток! Немедленно отдай его мне!

– Нет. Я отдам его Чаку, Только Чаку.

– Но я несу за него такую же ответственность, как и Чак, – рассердился Барней. – Ну, давай его сюда!

– Нет.

– Тогда подожди у меня в конторе, я пойду поищу Чака.

Она видела, как у него на лице выступила испарина. Это на него не похоже – испугаться до такой степени.

– Нет, – решительно ответила Изабель. – Я сама найду Чака, не беспокойся. Я отдам ему эту проклятую вещь, и тогда – помоги мне, Боже! – я надеюсь никогда больше не видеть никого из вас!

– Давай я уберу его в сейф, – шипел Барней. – Это сумасшествие – таскать его так с собой по городу. Что если ты его потеряешь?

– Разве я не привезла его сюда в целости из Парижа?

Кохилл замолчал в нерешительности. Затем с кошачьим проворством он наклонился и схватил ее чемоданчик.

– Это здесь? – прошептал он. – Я заберу его для безопасности.

– Пожалуйста, – ответила она.

Он снова поставил чемоданчик на пол и приоткрыл его. На пол вывалились белая юбка и маленькая красная пластмассовая коробочка. Барней, не обратив никакого внимания на эти вещи, перешагнул через них. Его волосатая мясистая рука вцепилась в плечо Изабель и подтолкнула ее в маленькую комнату, которую он использовал как кабинет.

– Ну, отдавай, – потребовал он.

– Мое белье, мой чемодан… – отчаянии бормотала Изабель, увлекаемая Барнеем в его кабинет.

Он поднял свой волосатый кулак и со всего размаху ударил. На лице девушки вспыхнуло красное пятно. Еще раз. Она упала на пол около кучи старых пыльных журналов. Когда она подняла голову, то увидела, что он роется в ее сумочке. Он вытряхнул оттуда губную помаду, сигареты, мелочь и отшвырнул сумочку. Затем, тяжело дыша и почти касаясь ее лица своим потным лицом, с силой поставил ее на ноги и начал обшаривать. Сначала бедра, потом разорвал ворот блузки.

– Они на тебе? – хрипел он. – Ты запрятала их где-нибудь на себе?

Откинув назад голову, Изабель изо всех сил старалась побороть в себе ужас.

– Оставь меня, – шептала она. – Пожалуйста, оставь.

– Отдай мне их!

– На мне ничего нет!

Его руки шарили по ее животу, но это были не ласковые, а обыскивающие, жадные руки, и не похоть была тому причиной.

– Мэгги! – закричала Изабель. – Мэгги!

– Заткнись! Я для тебя же стараюсь, – молил он ее. – Отдай мне их, куколка ты моя!

– Мэгги, Мэгги! На помощь!

Кто-то постучал в окно. Барней стремительно обернулся. К стеклу прижалось похотливое лицо немца-туриста.

– Что случилось? – спросил он по-немецки.

– А, иди ты отсюда! – прорычал Барней, опуская штору перед, любопытными глазами.

Раздался стук в дверь. Барней прыгнул, чтобы запереть ее, но не успел он вставить ключ в скважину, как дверь распахнулась и на пороге появилась мисс Эмми Дэвид.

– Ради бога, что здесь происходит? – воскликнула она.

Мисс Эмми Дэвид приближалась к шестидесятилетнему возрасту. По ее словам, она была француженка, но в ее жилах, также текла греческая и английская кровь. На самом же деле мисс Дэвид была просто мулатка. Всю свою жизнь она прожила в пансионах, подобных пансиону Мэгги. Эта очень полная женщина любила яркие красивые вещи. Сейчас она скучала. Низко склонившись к Изабель, она многозначительно спросила:.

– Он хотел вас?.. Я имею в виду мистера Кохилла.

– Это не ваше дело! – заорал на нее Барней.

– Я знаю. Извините меня. Но почему миссис Кеннер так кричит? Я просто подумала, может быть?..