Моя плоть сладка - [4]

Он со злостью нажал сигнал мопеда, подъезжая к толпе прохожих. Его машина чуть не проехала некоторым из них по пяткам. Чак Кеннер даже не заметил этого. Его широкое юное лицо нахмурилось. В такой переплет он теперь попадет, и все из-за нее!

А что касается Фолла, пусть он подождет. В конце концов, через полицию всегда можно найти иностранца. Как только любой турист зарегистрируется в отеле, полиции это будет сразу известно. Сегодня же вечером он сумеет найти Фолла. А пока нужно уладить эту чертовщину с Изабель, решил он. И почему только она не выполнила его поручения, эта сука?

Когда такси тронулось, оставив на тротуаре повернувшегося спиной к машине незнакомца, повесившего через плечо огромную серую неуклюжую коробку, Изабель закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья, еще раз пытаясь побороть в себе страх. «Нечего впадать в панику» – уговаривала она себя. – Я не могу участвовать в этой грязной истории. Мне надо найти Чака».

Такси пересекло центральную площадь старого города. В послеполуденных лучах солнца ярко сверкали серебряные брызги маленьких фонтанчиков, расположенных посреди площади. Под фонтанами, облокотясь на палки, сидели трое мужчин. Один из них был слепой, другой – немой, а третий, бывший официант из кафе, их сопровождал. Изабель хорошо знала их, так же как и всех других людей, встретившихся ей на площади: старого священника, который вежливо приподнял шляпу, когда мимо него проезжало такси, молодого продавца лотерейных билетов, который с трудом волочил свою ногу-деревяшку, пробираясь между столиками кафе.

Два дня назад Изабель Кеннер проходила по этой площади, как она тогда думала, в последний раз. Она возвращалась домой и без сожаления брела по ней, зная, что никогда больше она не будет сидеть под марокканскими арками за столиками кафе, наблюдая, как тягостно долго тянутся скучные дни безделья, в то время как Чак и его друзья заняты какой-то лихорадочной таинственной деятельностью.

«И вот я снова здесь. Вернулась».

Изабель Кеннер было двадцать шесть лет. Когда ей минуло двадцать четыре года, врач-психиатр предупредил ее по поводу слишком часто меняющихся любовных интриг. Нельзя с такой страстью относиться к вопросам секса. Но ее обуревала необычайная жажда любви. Очевидно, она хотела возместить теперь отсутствие родительской ласки. Родители бросили ее. Они развелись, когда ей было всего три года, и через пять лет после этого отец умер. Мать Изабель, еще молодая, очень красивая женщина, решила, что подрастающая дочь может помешать некоторым ее планам, а ее присутствие неблагоприятно отразится на толпе поклонников, которой была окружена мамаша. Поэтому Изабель училась в пансионах, а летние каникулы проводила в лагерях. Когда ей исполнилось пятнадцать лет, стало ясно, что она обещает стать очень хорошенькой. В это время ее мать вторично вышла замуж и уехала в Гонолулу. Сейчас Изабель даже не знала адреса матери.

В двадцать четыре года Изабель окончила колледж, получив стипендию на год вперед для изучения истории искусства в Европе. Родственники не провожали ее, когда она покидала Нью-Йорк. Насколько Изабель было известно, у нее вообще не имелось родственников. Но такой хорошенькой девушке нечего беспокоиться о компании. Через шесть месяцев она встретила в Париже Чака Кеннера и в то же лето вышла за него замуж.

Все началось очень весело, как катание на карусели. Но карусель стала постепенно замедлять ход. Изабель обнаружила большое сходство в привычках Чака и ее матери. Например, привычка лгать. Оказалось, что у Чака нет той работы, о которой он ей говорил. Стипендию она получила заранее, и пока они жили на нее. Потом уехали в Испанию: Чак заявил, что там дешевая жизнь. Ему хорошо были известны некоторые вещи: черный рынок, спекуляция валютой, бесшабашные попойки в компании довольно легкомысленных людей. А вот с работой совсем другое дело: Чак хотел писать статьи для журналов. Он сказал, что у него есть несколько зацепок. Что-нибудь да выиграет. Ведь за углом нас всегда поджидает счастье.

А между тем деньги у них подходили к концу. Как в свое время для матери, так теперь и для Чака она стала камнем на шее. Они начали ссориться. Переехали на Мальорку, где жизнь дешевле. Но все же недостаточно дешева. Непрерывные ссоры продолжались. Она заявила Чаку, что хорошенькая девушка не должна вымаливать любовь у мужа. Есть и другие мужчины, которые с радостью будут с ней добры.

Но, говоря эти слова, она думала совсем не так. Она беспокоилась: почему она не может ни в ком возбудить любовь к себе? Сначала ее мать, теперь Чак. И она вспомнила предупреждение психиатра. Нужно быть осторожнее с любовными интрижками. Нельзя мешать секс с любовной привязанностью. Не то чтобы Чак возражал против ее измен. Нет, напротив, иногда ей казалось, что Чаку даже хотелось, чтобы она была ему неверна. Все бы стало значительно проще.

Они ссорились. Хотели разъехаться. Но для раздельной жизни у них не было денег. Да и для совместной тоже не очень много. Изабель, подавив гордость, написал матери по ее последнему адресу. Письмо пришло обратно: адресат выбыл.