Моя первая любовь - [83]

Лагерь настолько дружил с поселком, что забор, ограждающий место нашего отдыха, носил, по сути, формальный характер. По территории всегда гуляли местные подростки, мы играли с ними в футбол, катались по очереди на велосипедах, болтали на дискотеках, смотрели вместе кино. Вроде и немного их было, приходящих в гости, но атмосфера сразу менялась в лучшую сторону: нам становилось интереснее.

Ленка знала всех, и все знали ее, поэтому в наш корпус местные мальчишки и девчонки заглядывали чаще. И так как мы относились к старшим отрядам, гости у нас тоже были «серьезные»: кому пятнадцать, кому шестнадцать, а кому и семнадцать уже исполнилось.

Шпана. Мы не произносили этого слова, однако именно такое отношение было к Славке и его окружению. Уверенный в себе загадочный лидер и куча мальчишек, готовая подражать ему с утра до вечера. Он приходил, когда хотел, держался в стороне, уважительно относился к Ленке и, в общем и целом, не делал ничего, что могло бы охарактеризовать его с плохой стороны. Но одного взгляда хватало, чтобы свита притихла (да и наши мальчишки тоже), а уж девчонки… Они придумывали всевозможные истории с участием Славки, мучили Ленку вопросами и не смели даже близко к нему подойти. И только наша палата сохраняла равнодушие и спокойно жила в своей уютной параллельной вселенной: мы слишком часто ездили в этот лагерь, и от ахов и охов были застрахованы.

Я уже не помню, почему не пошла на полдник, а отправилась в корпус одна; возможно, меня не вдохновляли кефир и яблоки — и то, и другое я полюбила гораздо позже.

На первом этаже шла активная игра в настольный теннис. С одной стороны с ракеткой стоял Славка, с другой — паренек из его свиты.

Игра навылет разделила зрителей на две половины: скучающих проигравших и желающих сразиться с «атаманом». Благодаря брату я хорошо играла в теннис, побеждала почти во всех турнирах лагеря, поэтому и не прошла мимо, а пристроилась около кресла, прислонившись спиной к стене.

Славке не было равных. Обладая отличной реакцией и спортивной дерзостью, он выигрывал одну партию за другой. Улыбался, посмеивался и весело спрашивал: «Кто следующий?» Когда желающих не осталось, я, чуть помедлив, выпрямилась, шагнула вперед и просто сказала:

— Я.

Местные мальчишки о моих победах не знали, поэтому в ответ раздались взрывы хохота и язвительные насмешки: свита зашумела, предвкушая обязательное развлечение. Девчонки же не умеют играть в теннис, похвастаться им совершенно нечем.

— Хорошо, — усмехнулся Славка и добавил: — Юрка, дай ей ракетку.

Но я не боялась поражения, наш теннисный уровень был приблизительно одинаковым, мне даже казалось, что я играю лучше. Подумаешь, еще одна партия…

Славка смотрел открыто и уверенно, не сомневаясь в собственном успехе. Ему почти семнадцать, а мне четырнадцать. И я не какая-нибудь красавица, вызывающая вздохи восхищения, а обыкновенная девчонка в тренировочных штанах и рубашке брата, коротко стриженная и конопатая. Принимать меня всерьез… Невозможно.

Юрка с едкой улыбкой протянул мне не самую лучшую ракетку — старенькую, полумягкую (хорошо, не твердую), так мы ее называли. У Славки же была новая, мягкая, отлично закручивающая мячик, что, конечно, большой плюс в игре. Я чувствовала, как он испытующе смотрел на меня, ожидая законной реакции по поводу несправедливости. Логика проста: если девчонка разбирается в ракетках, то она наверняка хоть как-то умеет играть и, по идее, должна пробубнить законное: «Так не честно». На ракетках тогда мы были здорово помешаны.

Я промолчала. Скорее из упрямства, чем от желания «запутать следы».

— Детскую или взрослую? — вопросительно приподняв бровь, поинтересовался Славка.

— Взрослую, — быстро произнесла я, хотя изначально для быстроты хотела сыграть короткую партию.

В ответ раздался взрыв хохота: у мальчишек было такое настроение, что любой ответ вызвал бы смех. Я посмела выйти к теннисному столу, да еще с кем вздумала состязаться! Сумасшедшая…

— Твои подачи, — благородно сказал Славка и взял ракетку со стола.

— Нет, разыграем по-честному, — ответила я.

В холле повисло напряжение, свита подтянулась ближе, все замерли, начиная понимать, что я не новичок. «Ну, давай… Посмотрим, как ты играешь… Мячик-то отбить сможешь…» — понеслись короткие насмешки со всех сторон.

Славка смотрел на меня так, будто я маленькая птичка, а он смертоносный хищный ястреб, вышедший на охоту. Он и похож был на ястреба: светлый, треугольное лицо, нос, явно когда-то переживший перелом, и тонкие губы. «Что девчонки находят в нем?» — пролетела мысль, и мячик застучал по столу.

Пять минут назад Славке не было равных, теперь появилась я… Мы гасили направо и налево, крутили, отлетали от стола и устремлялись к сетке, скрещивали взгляды, слушали, как Юрка объявлял счет. Мальчишки уже не комментировали мои действия, в холле царил спортивный азарт, когда все решают миллиметры и мгновения, когда не важно, кто ты и сколько тебе лет. До определенного момента не важно…

При счете 19:20 в мою пользу игра остановилась. Это получилось само собой, никто никаких команд не отдавал. Мы со Славкой стояли молча, друг напротив друга, выпрямившись, опустив ракетки. Он смотрел предостерегающе, чуть прищурившись, и только в этот момент до меня стало доходить, что я творю… На глазах у изумленной свиты я мужественно и красиво одерживала победу над их «атаманом». Я — четырнадцатилетняя конопатая девчонка…