Моя первая любовь - [105]
— Говорят.
— Определенно, на лодочках будет гораздо лучше!
Мы резко развернулись и почти бегом кинулись к парку.
— А вдруг они уже ушли? — озабоченно спросила Наталья.
— Посмотрим, — сквозь зубы ответила я.
— Стоп! Вон они. Сбавь ход!
Она снова взяла меня под руку, и мы, отдышавшись, медленно двинулись к заветной карусели.
— Я так и знал, что вы вернетесь. — Вадик довольно ухмылялся. — Ну, айда, покатаю. — Он высвободил мой локоть из Наташиного и обвил моей рукой свою. Подруга фыркнула, а я засмеялась, словно приняла условия его игры.
Герка семенил следом и болтал без умолку:
— А я думал, что вы совсем ушли, хотел домой уже, а Вадик сказал, что вы вернетесь. Я ему говорю: «Иришка гордая, она и не таких видала, за ней взрослые парни бегают». А он мне: «Нет, подождем». Почему вы вернулись?
— У меня сегодня как раз свободный вечер от взрослых парней, — я прыснула, Наташа тоже.
Мы подошли к лодочкам.
— Заходи. — Вадик ждал, пока я поднимусь по ступенькам и встану напротив него.
— Крепче держись, а то вылетишь, — предупредил он. Я поудобнее обхватила толстые железные канаты. Пожилой карусельщик убрал доску, удерживающую лодку, и качнул нас пару раз.
Вадик принялся глубоко ритмично приседать, увеличивая амплитуду колебания качели. Лодка взлетала все выше и выше. Мы, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Я уже начала думать, что мы достигли предела возможности старых качелей, но мой партнер выжимал из них все больше и больше. Вскоре наши взлеты достигли того уровня, когда нос лодки оказывался вертикально направленным в землю, а наши тела горизонтально парили над ней. Лодка со свистом прорезала воздух, мое тело то теряло вес, то наливалось тяжестью, и я удерживалась в лодке только потому, что намертво сцепила пальцы на канатах, зато мои каблуки при каждом новом взлете предательски отрывались от скамейки. Я уже не могла видеть лица Вадика. Мои волосы превратились в ветер, они хлестали меня по щекам и глазам, взлетая рыжей гривой или уносясь назад конским хвостом. Ободок, удерживающий их, давно упал и валялся, должно быть, где-то на земле. Снизу кричали несколько голосов, но я не могла разобрать слов, ветер свистел у меня в ушах, потом их совсем заложило.
— Хватит, — умоляла я своего мучителя одними губами, — хватит, остановись!
Но мы продолжали летать, и летали, летали…
Внезапно я почувствовала резкий удар, больно отозвавшийся в предплечьях. Колени стали ватными, а тело, сразу обретя вес, словно потеряло опору и обвисло, держась на сведенных судорогой руках. В голове стоял звон. Сквозь него я слышала, как карусельщик ругает Вадика, а тот коротко огрызается.
— И чтоб я тебя больше не видел!
— Да ладно…
— Иди, иди!
Я с трудом разжала пальцы, содранные ладони горели, я кое-как забросила назад волосы.
— Твой ободок, — Герка внезапно очутился рядом и протягивал мою потерю. — Я думал, вы убьетесь, — тихо сказал он.
Я с трудом выбралась из лодки, натянув на лицо улыбку. Вадик стоял внизу, у ступенек, и смотрел, как я надеваю на голову ободок.
— Ты похожа на Аленушку, нет, на колдунью… Я фильм смотрел, — он подал мне руку, когда я спускалась.
— Ишь, донжуан хренов, — хмыкнул карусельщик.
— Почему ты ничего не сказала? — спросил Вадик.
— А что я должна была сказать?
— Ну, ты могла попросить меня остановить. А то я так раскачался, что думал: сейчас солнышко сделаем. Сам испугался. А ты молчишь.
— Хотел напугать меня? Ладно, Вадик, все было замечательно, можно сказать — незабываемо! — наконец-то мне удалось засмеяться. — Но на лодочки я с тобой больше не пойду.
— С ума все посходили, — пробурчала недовольная Наталья.
В тот вечер мы долго гуляли по пустым улицам поселка. Сидели на школьном дворе, болтали обо всем на свете, и мне больше всего хотелось, чтобы Герка с Наташей поскорее ушли по домам, исчезли, а мы бы остались вдвоем… В конце концов, мы все вместе проводили Наташу, а потом пошли провожать меня. Герка ни за что не хотел отстать и упорно плелся сзади, время от времени пытаясь вступить в разговор.
Мы расстались у калитки, благоразумно пожелав друг другу спокойной ночи. Я ждала до последней секунды и дождалась.
— Да! — Вадик словно только что вспомнил. — Предлагаю устроить небольшую вечеринку, вы как?
Я замерла, Герка замялся.
— Через три дня! — Вадик не ждал возражений и не принимал их. — Три дня меня не будет, я в деревню поеду, коров пасти.
— Чьих коров? — удивилась я.
— Общественных. В деревне, где живут мои дед с бабкой, коров пасут по очереди все жители. Но дед с бабкой старые, болеют, поэтому, когда приходит их очередь, коров пасу я.
Я с сомнением посмотрела на его щегольской джинсовый костюм, перевела взгляд на руки.
— Да не сомневайся, Ириша, — Герка засмеялся, — я тоже пасу, куда деваться!
— Ладно, ближе к делу, — перебил его Вадик, — все свободны через три дня?
— А где? — спросила я.
— У моей бабушки.
— В деревне?
— Нет, у другой бабушки. В деревне живут мамины родители, а папина мама живет в поселке, на Ленина… Часиков в шесть всех устроит?
Мы согласились.
Я вошла в совершенно темный двор и уселась на крыльцо, чтобы дать возможность своим бешено скачущим мыслям угомониться и вернуть себе хоть малую толику былого спокойствия.
«Елтышевы» – семейный эпос Романа Сенчина. Страшный и абсолютно реальный мир, в который попадает семья Елтышевых, – это мир современной российской деревни. Нет, не той деревни, куда принято ездить на уик-энд из больших мегаполисов – пожарить шашлыки и попеть под караоке. А самой настоящей деревни, древней, как сама Россия: без дорог, без лекарств, без удобств и средств к существованию. Деревни, где лишний рот страшнее болезни и за вязанку дров зимой можно поплатиться жизнью. Люди очень быстро теряют человеческий облик, когда сталкиваются с необходимостью выживать.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», сборников короткой прозы и публицистики. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист «Русского Букера» и «Национального бестселлера». Главный герой нового романа «Дождь в Париже» Андрей Топкин, оказавшись в Париже, городе, который, как ему кажется, может вырвать его из полосы неудач и личных потрясений, почти не выходит из отеля и предается рефлексии, прокручивая в памяти свою жизнь. Юность в девяностые, первая любовь и вообще – всё впервые – в столице Тувы, Кызыле.
В новой книге Романа Сенчина две повести – «У моря» и «Русская зима». Обе почти неприкрыто автобиографичны. Герой Сенчина – всегда человек рефлексии, человек-самоанализ, будь он мужчиной или женщиной (в центре повести «Русская зима» – девушка, популярный драматург). Как добиться покоя, счастья и «правильности», живя в дисбалансе между мучительным бытом и сомневающейся душой? Проза Сенчина продолжает традицию русской классики: думать, вспоминать, беспокоиться и любить. «Повести объединяет попытка героев изменить свою жизнь, убежать от прошлого.
Роман Сенчин – прозаик, автор романов «Елтышевы», «Зона затопления», «Информация», многих сборников короткой прозы. Лауреат премий «Большая книга», «Ясная Поляна», финалист премий «Русский Букер», «Национальный бестселлер». Слом, сбой в «системе жизни» случается в каждой истории, вошедшей в новую книгу Романа Сенчина. Остросоциальный роман «Елтышевы» о распаде семьи признан одним из самых важных высказываний в прозе последнего десятилетия. В повестях и рассказах цикла «Срыв» жизнь героев делится на до и после, реальность предлагает пройти испытания, которые обнажат темные стороны человеческой души и заставят взглянуть по-другому на мир и на себя.
В новом сборнике известный писатель-реалист Роман Сенчин открывается с неожиданной стороны – в книгу включены несколько сюрреалистических рассказов, герои которых путешествуют по времени, перевоплощаются в исторических личностей, проваливаются в собственные фантазии. В остальном же все привычно – Оля ждет из тюрьмы мужа Сережу и беременеет от Вити, писатель Гущин везет благотворительную помощь голодающему Донбассу, талантливый музыкант обреченно спивается, а у Зои Сергеевны из палисадника воруют елку.
У Романа Сенчина репутация автора, который мастерски ставит острые социальные вопросы и обладает своим ярко выраженным стилем. Лауреат и финалист премий «Большая книга», «Русский Букер», «Национальный бестселлер», «Ясная Поляна».В новом романе «Зона затопления» жителей старинных сибирских деревень в спешном порядке переселяют в город – на этом месте будет Богучанская ГЭС. Автор не боится параллели с «Прощанием с Матерой», посвящение Валентину Распутину открывает роман. Люди «зоны» – среди них и потомственные крестьяне, и высланные в сталинские времена, обретшие здесь малую родину, – не верят, протестуют, смиряются, бунтуют.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Светлая и задумчивая книга новелл. Каждая страница – как осенний лист. Яркие, живые образы открывают читателю трепетную суть человеческой души…«…Мир неожиданно подарил новые краски, незнакомые ощущения. Извилистые улочки, кривоколенные переулки старой Москвы закружили, заплутали, захороводили в этой Осени. Зашуршали выщербленные тротуары порыжевшей листвой. Парки чистыми блокнотами распахнули свои объятия. Падающие листья смешались с исписанными листами…»Кулаков Владимир Александрович – жонглёр, заслуженный артист России.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Ирина Ефимова – автор нескольких сборников стихов и прозы, публиковалась в периодических изданиях. В данной книге представлено «Избранное» – повесть-хроника, рассказы, поэмы и переводы с немецкого языка сонетов Р.-М.Рильке.
Миуссы Людмилы Улицкой и Ольги Трифоновой, Ленгоры Дмитрия Быкова, ВДНХ Дмитрия Глуховского, «тучерез» в Гнездниковском переулке Марины Москвиной, Матвеевское (оно же Ближняя дача) Александра Архангельского, Рождественка Андрея Макаревича, Ордынка Сергея Шаргунова… У каждого своя история и своя Москва, но на пересечении узких переулков и шумных проспектов так легко найти место встречи!Все тексты написаны специально для этой книги.Книга иллюстрирована московскими акварелями Алёны Дергилёвой.
Этот сборник составлен из историй, присланных на конкурс «О любви…» в рамках проекта «Народная книга». Мы предложили поделиться воспоминаниями об этом чувстве в самом широком его понимании. Лучшие истории мы публикуем в настоящем издании.Также в книгу вошли рассказы о любви известных писателей, таких как Марина Степнова, Майя Кучерская, Наринэ Абгарян и др.
Марковна расследует пропажу алмазов. Потерявшая силу Лариса обучает внука колдовать. Саньке переходят бабушкины способности к проклятиям, и теперь ее семье угрожает опасность. Васютку Андреева похитили из детского сада. А Борис Аркадьевич отправляется в прошлое ради любимой сайры в масле. Все истории разные, но их объединяет одно — все они о бабушках и дедушках. Смешных, грустных, по-детски наивных и удивительно мудрых. Главное — о любимых. О том, как признаются в любви при помощи классиков, как спасают отчаявшихся людей самыми ужасными в мире стихами, как с помощью дверей попадают в другие миры и как дожидаются внуков в старой заброшенной квартире. Удивительные истории.
Каждый рассказ, вошедший в этот сборник, — остановившееся мгновение, история, которая произойдет на ваших глазах. Перелистывая страницу за страни-цей чужую жизнь, вы будете смеяться, переживать за героев, сомневаться в правдивости историй или, наоборот, вспоминать, что точно такой же случай приключился с вами или вашими близкими. Но главное — эти истории не оставят вас равнодушными. Это мы вам обещаем!