Моя игра - хоккей - [4]

Отец мой родился в Ньюбурге, в провинции Онтарио, семья матери жила неподалеку. Когда отцу исполнилось пятнадцать лет, он пошел работать на завод, который принадлежал компании «Канада Цемент» и на котором он работает по сей день. Не знаю, достаточно ли он получал, чтобы прокормить одиннадцать ртов и всех нас одеть и обуть. Но мы, насколько я помню, никогда особенно ни в чем не нуждались. Мы катались на коньках на льду залива Бей-ов-Куинте в зимнее время и купались в нем летом. Мы праздновали рождество, отмечали все дни рождения и по молчаливому согласию всех членов семьи жили по принципу «Один за всех – все за одного».

Хотя я самозабвенно играл в хоккей и до того, как был принят в организованную детскую команду, жизнь моя была наполнена и другими заботами. Само собой разумеется, я ходил в школу. Все мне нравилось в школе в Пойнт Энн, в которой я учился. С большой теплотой я вспоминаю о директоре нашей школы: он был не только прекрасным педагогом, личным примером удерживавшим своих учеников от дурных поступков, но и добрым наставником, который с особой заботой относился ко мне и к другим ребятам, увлекавшимся хоккеем.

Надо сказать, что в те годы я не гнушался никакой работы, чтобы накопить себе немного денег. По воспоминаниям отца, я был настолько скуп, что не дал бы и гроша, чтобы увидеть, что воды Ниагарского водопада повернули вспять (за точность высказывания не ручаюсь, но по смыслу все правильно). Чтобы помочь мне сберечь деньги, которые я зарабатывал собирая и продавая ржавую проволоку и макулатуру, промышляя рыбной ловлей и помогая окрестным фермерам, отец сделал мне копилку, причем весьма необычную. Он взял кусок прямоугольной сортовой стали большого размера, на заводе заварил его с обеих сторон и сверху прорезал щель для монет, которые можно было вынуть обратно только с помощью лезвия ножа, повернув копилку набок. Не помню уже, какова была дальнейшая судьба этой моей самодельной сберегательной кассы, но могу точно сказать, что деньги попали в надежные руки.

Большинство ребят, которые стали затем профессиональными хоккеистами, много занимались атлетической подготовкой в школе и обычно выполняли также различные физические упражнения дома. Что же касается меня, то я не делал ни того, ни другого. Скажу честно, что никогда атлетической подготовкой специально не занимался. Да и необходимости в этом у меня никогда не было. В летнее время у меня, помнится, всегда хватало тяжелой физической работы. Я имею в виду не работу ради забавы, а настоящий труд: я рыл канавы, рубил деревья и выполнял на фермах тысячи других тяжелых работ. Ребенком я работал на фермах своих родственников, сейчас тружусь на своей собственной ферме.

Однажды в Чикаго я встретился с очень влиятельным человеком, который сказал, что завидует мне, ибо я – «интеллигентный фермер». Я не стал ему объяснять разницу между фермером-работягой и интеллигентным фермером, но если мне нужно что-то сделать на ферме, я это делаю собственными руками.

В организованный хоккей я попал, когда мне исполнилось десять лет. Играть раньше я не начал только по той простой причине, что в то время не было еще команд малышей. Я начал с «петухов», а сейчас уже есть команды «атомов» и «живчиков», где ребята начинают играть с шести лет!

Детский хоккей в Канаде – дело совершенно удивительное. Большое значение придается, правда, и детскому бейсболу, но детский хоккей – это первый шаг, с которого начинает каждый игрок независимо от того, как сложится его судьба в будущем – пробьется ли он в профессионалы или же станет заядлым болельщиком хоккея на всю свою жизнь.

И все же, хотя система детского хоккея в Канаде выше всякой похвалы, мы встречаем обычные педагогические вывихи у родителей, игроков и тренеров. Начать хотя бы с того, что слишком многие тренеры настроены только на выигрыш. Никто не спорит, каждый тренер имеет право думать о выигрыше, иначе от него как от тренера было бы мало толку. Но иногда тренеры забывают, что их кредо должно быть «играть в игру», а не «выигрывать игру».

Говорят, что Конн Смайз из «Торонто Мэйпл Лифс» как-то сказал: «Не можешь победить в кулачном бою, не победишь и на льду». И, конечно, каждый спортсмен слышал о высказывании другого хоккейного специалиста – Лео Дюроше: «Настоящий парень бьется до конца». В какой-то мере я согласен с обоими, но когда мальчуган приходит в детский хоккей, он приходит туда, чтобы играть. Существует неписаный закон, согласно которому каждый мальчишка независимо от способностей должен иметь возможность играть. Однако тренеры с необыкновенной легкостью забывают об этом и работают только с ребятами, с которыми можно выигрывать. Если мальчишка просидел две-три игры на скамье запасных, он больше на игры не придет. Он «отсеивается». И, надо полагать, тренер вздыхает с облегчением: одной заботой меньше. Но ведь меньше и одним поклонником хоккея.

Конечно, нельзя очень строго судить тренера, обычно жертвующего своим свободным временем ради интереса, который он проявляет к делам местной общины или к хоккею, а то и к тому, и к другому, вместе взятым. Он хочет, чтобы его команда выигрывала, но, если только он не из таких, кто готов смириться с фактом, что изгоняет непризнанного им игрока из хоккея на всю жизнь, он должен быть готовым и проигрывать. Ибо намного важнее, чем одерживать победы, предоставить всем ребятам возможность играть.