Моя дочь – волчица - [29]

— Она комнату снимает где-то в Дегунине! Туда ехать — весь день убить. А у меня, между прочим, еще есть свидетели. И другие задачи!

— Ладно, не кипятись. Я же теперь свободен, значит, могу помочь.

— Вообще, дело это странное, и помощь мне пригодится, что и говорить.

— Почему странное?

— Суди сам. Решетников жил один, детей, жены или постоянной подружки не имел. Со слов его знакомых, был человеком осмотрительным и неглупым. Но, судя по всему, своего убийцу сам впустил в квартиру. Или у того были ключи.

— Значит, двери и замки целы?

— Целы и заперты — и двери, и окна. Замки тоже никто не взламывал. И отпечатков посторонних людей в квартире не обнаружено. Только домработницы или самого хозяина квартиры. Но посторонний, если он находился в квартире, должен был наследить?! Ведь так?!

— Значит, домработницу ты все же подозреваешь? — почти утвердительно кивнул Гуров. — А орудие убийства нашли? И эксперты уверены, что речь идет о кинжале? Это не кухонный нож, не в каждой квартире водится.

— И не у каждой домработницы имеется в распоряжении! — хмыкнул Стас.

— Да. Если, конечно, убитый не был коллекционером оружия.

— Нет. Кинжал пока не нашли. И в квартире подобного оружия не имеется. И тут вот еще что. Решетникова не просто закололи. Удар был сильный, точный, направленный прямо в сердце, с проворотом.

— Профессионал работал? — изумился Гуров.

— Не знаю! На заказное убийство не похоже. Киллеры обычно огнестрельное оружие предпочитают, да и действуют обычно по-другому. Но медики говорят, что такой технике нужно обучаться специально. Значит, домработница убить не могла, если только она не бывший спецназовец.

— А кто она вообще, откуда? Как давно работает у Решетникова?

— Дарье Величко слегка за тридцать, миловидная женщина. Разведена, воспитывает сына. Приезжая, родом из Тулы. Проверил ее по нашей базе — не привлекалась. У Решетникова работает более четырех лет. Работой вроде довольна была, плакала, говорила, что сама содержит сына и родителям помогает. И что теперь с ней будет, не знает.

— А что будет? Я имею в виду, кто является наследником Решетникова, известно?

— Да. Его родители. Простые пенсионеры, проживают в Бутове. Говорил с ними недавно.

— И что?

— Плачут, — развел руками Крячко, — уверяют, что врагов у сына не было. И они надеялись, что сын их похоронит, а не наоборот.

— Да уж, — нахмурился Гуров. Он очень не любил эту часть своей работы — утешать безутешных родственников — и знал, что приятель тоже не в восторге, но тут уж ничего не поделаешь.

— Но это еще не все, — продолжал тем временем Крячко, — есть еще парочка неясных моментов.

— Догадываюсь, — хмыкнул Гуров, — ты любишь все самое интересное оставлять на финал.

— Да уж, я и сегодня не обману твоих ожиданий. Есть предположение, что Решетникова убил близкий знакомый. Посуди сам: он впустил его в квартиру, совершенно не насторожился, наоборот, чувствовал себя свободно и раскованно. Бизнесмена обнаружили сидящим в кресле. Он был в брюках и рубашке, но все пуговицы расстегнуты, рубашка нараспашку.

— То есть Николай или собирался переодеваться при визитере, или ему было жарко, и он расстегнул рубашку, ничуть не смущаясь? Да, пожалуй, ты прав, гостем мог быть близкий человек.

— И это еще не все! Из квартиры загадочным образом исчезла крупная сумма денег. — Произнеся эту фразу, Стас уставился на напарника, чтобы проследить, какой она произвела эффект.

— Как это, «загадочным образом»?

— А вот так! Все, и близкие друзья, и секретарь Решетникова, уверяют, что в квартире бизнесмена должна была находиться крупная сумма денег. Накануне он провернул выгодную сделку. А мы ничего не обнаружили! Сейф оказался совершенно пуст.

— Он мог положить деньги в банк, так надежнее.

— Нет. Не клал, я проверил. И потом, друзья и секретарь уверяют, что Николай собирался покупать квартиру для родителей. Хотел переселить их в свой район, чтобы поближе быть. Даже планировал начать поиски подходящего варианта в ближайшее время. Хотел, чтобы средства были под рукой, и держал их дома, в своем сейфе.

— Значит, Решетникова ограбили. Вот тебе и мотив. Нужно отрабатывать всех, кто знал о сделке!

— О сделке знало много народу. И приятели Николая, и сотрудники. Он ее долго готовил, делился ожиданиями с друзьями. Мы, конечно, отрабатываем всех этих людей. Но… — Стас замялся и скорчил гримасу.

— Что?! Давай договаривай!

— Сомнения у меня, понимаешь?! Сейф не был взломан! Его просто опустошили. А это не простой стальной ящик, чтобы открыть который, нужно повернуть ключ, а потом железную ручку! Сейф современный, навороченный! С кодовым замком! Нам пришлось специалиста вызывать, чтобы его вскрыть.

— Бизнесмена могли пытать, чтобы получить ключи от квартиры и узнать код сейфа.

— На теле нет никаких следов пыток, — тут же возразил Стас, — как, впрочем, и оборонительных приемов. Я уже думал об этом.

— Но пытки бывают не только физические, — заметил Гуров.

— Так-то оно так, только, понимаешь, не сходится ничего.

— Что именно?

— Посмотри снимки с места преступления, сам поймешь. Вокруг порядок. И Решетников сидит такой спокойный, в расслабленной позе. Не похож он на человека, которому угрожали, запугивали и чего-то требовали.