Моя-чужая - [15]

— Езжай домой, Игнат, — вздохнула Олеся, — мирись с женой. У тебя своих забот полно, не наживай себе еще один головняк.

Хотелось бы Игнату поехать домой, но начальство вызвало на ковер. По дороге в контору забросил Олесю к экспертам — что-то ей не нравилось в их заключении о смерти Звягинцева. Пообещала Игнату сообщить, как только что-то нароет.

Генерал Демин, багровый от злости, орал на Игната так, что ходуном ходили все его лишние подбородки и жировые складки под кителем.

— Ты что, полковник, совсем охренел?! — бесился генерал. — Ты хоть понимаешь, чьего сына арестовали твои ребята? Ты хоть знаешь, что тебе за это будет?!

Игнат знал, что, если бы он за свою карьеру обращал внимание на все чины и толстые кошельки тех, кого сажал — ему бы давно опротивело собственное отражение в зеркале. Преступник должен сидеть в тюрьме, а убийцы и насильники в первую очередь и без смягчающих обстоятельств. На остальное полковнику Крушинину было давно и глубоко наплевать.

Двадцатидвухлетний сынок олигарха, за которого так рьяно заступался Демин, был взят с наркотой в ночном клубе и обвинялся в изнасиловании своей сокурсницы. И ребята Крушинина сделали все, чтобы посадить этого щенка, и чтобы его богатенький папаша не добрался до пострадавшей. А уж гнев генерала Крушинин как-нибудь переживет — не в первый раз ему не сходиться во мнениях с начальством. К тому же у Крушинина имелись свои аргументы в защиту. Демин прекрасно осведомлен о них, поэтому не предпримет никаких действий в разрез с отделом Игната. Он просто натравит папашу-олигарха на Крушинина. И генерал не заставил себя ждать.

— Значит так, полковник, — Демин промокнул платком лоб и плюхнулся в свое генеральское кресло, тяжело дыша, ¬— с этим делом разбирайся сам, я умываю руки. А как разберешься, чтоб я духу твоего не видел. Думаю, недели тебе хватит. Отпускные получишь в бухгалтерии. И чтоб два месяца я тебя не видел и не слышал. Надоел ты мне. Свободен.

Игнат возражать не стал — в отпуске он не был лет эдак…в общем, давно. Возможно, съездит куда-нибудь с Асей, развеется. Правда он подозревал, что Асю на отдых на аркане придется вести. В последнее время у них разладились отношения. У двери своего кабинета Игнат снова набрал номер жены — нет ответа.

— Вот чертовка! — процедил он, швырнув трубку на кипу бумаг на столе. В окно заглядывало вечернее летнее солнце, разбрасывая по кабинету причудливые тени.

Наверняка заперлась в своей студии и рисует. Игнат присел на подоконник. Внизу суета, бесконечный бег большого города, шум машин и…

— Игнат Максимович, — влетевший в кабинет молодой следователь Рудин выглядел растерянным и озадаченным, — Панов только что заявил, что знает, где девочка.

— Какая девочка? — Игнат нахмурился. Панов был тот самый щенок, за которого его еще пару минут назад отчитывал Демин. И что это за заявление такое? Папаша выследил пострадавшую? Не мог. Игнат ее надежно спрятал, сам, чтобы не допустить утечки.

— Ну девочка…Ника…Вы нам вчера ориентировку давали.

Маленькая Ника, дочка погибшей Арины Рыжовой?

— Откуда Панову знать об этом?

— Говорит, сорока на хвосте принесла.

Сорока, значит? Адвокат? Больше к Панову никого не пускали, да и сидел он в одиночке. Передал весточку кто-то с воли? Вряд ли. Не такой уж Панов крутой, чтоб так заморачиваться. Нет у него таких связей. У его отца, да. Но тот вряд ли бы стал опускаться до похищения ребенка. Или стал бы? Тогда точно адвокат. Надо бы потолковать с ним. Но это потом. Сейчас нужно выслушать Панова и оценить, насколько его информация достоверна.

Вот только этот щенок решил с ним поиграть. Ухмыляется, торгуется. Папашей прикрывается. Но сейчас это ему вряд ли поможет.

— Значит, говоришь — знаешь, где сейчас находится вот эта девочка, — Игнат положил на стол перед Пановым фотографию Ники.

Панов глянул небрежно, как на мусор, и Игнату захотелось его ударить. Так, чтоб одним махом сбить спесь с холеной морды. Но он лишь сжал кулак, а Панов кивнул, рассматривая ссадины на ладонях. Хорошо держится. Значит, адвокат его и дозой снабдил. И куда только его разгильдяи смотрят? Уволить бы всех к бесовой матери.

— Ну и где? — вкрадчиво поинтересовался Крушинин, присев на угол стола.

— Мой клиент скажет, — влез адвокат, худощавый мужик лет сорока в дорогом костюме и очках в золотой оправе, — но в обмен на сделку.

— Никаких сделок, — отрезал Игнат. Играть и торговаться у него не было времени, как не было его и у девочки Ники. — Либо ваш клиент говорит мне, где девочка и откуда у него эта информация. Либо сядет за похищение и тройное убийство.

— К-какое еще убийство?! — взвизгнул Панов. Вот и голосок прорезался. — Я никого не убивал! Вы не имеете права! Скажи ему, — он посмотрел на адвоката. И тот сразу же принялся успокаивать клиента и говорить что-то об алиби и времени убийств.

Игнат и сам знал, что Панов никого убить не мог — на момент смерти Арины и похищения ее дочери Панов уже сидел. Но это не могло ему помешать спланировать все раньше. Вот только где мотив? Да и не способен этот щенок на подобное, для такого плана слишком много мозгов надо, а у этого вместо извилин — доза.