Моя беспокойная жизнь - [13]

Вместе с Питером мы проводили целые дни, собирая скудную растительность на голых, покрытых мелкими обломками склонах и роя траншеи на дне кратера, с тем чтобы определить мощность образовавшегося слоя гумуса и укоренившуюся там растительность.

Хотя высота горной цепи не превышала 2100 метров, ее нередко окутывал густой туман, и наша одежда становилась влажной. Дров практически не было, поэтому по вечерам мы часто располагались погреться вокруг керосиновой печки, которую Питер взял с собой для сушки растений. Однако за все эти неудобства я была вознаграждена тем, что передо мной открылся новый чудесный мир. У д-ра Ван Сомерена была большая коллекция птиц, и каждая из них представляла собой совершенный пример эволюции. Смотришь на первую и последнюю птицу в каком-либо ряду, и трудно поверить, что они все относятся к одному и тому же виду, если, разумеется, не обращать внимания на постепенное изменение цвета отдельных особей в зависимости от возраста, брачного сезона и различий в среде их обитания.

От Ван Сомерена я узнала, что пигмент многих птичьих перьев не является стойким. Он продемонстрировал это, поместив темно-красные перья турако в воду на несколько дней, а затем разложив их на солнце. Они обесцветились до бледно-розовых.

Орнитология, несомненно, была интересным занятием, но я понимала, что она не для меня, поскольку орнитологу приходится часто убивать пернатые существа, а я слишком любила живых птиц.

Я часто наблюдала, как энтомолог препарировал насекомых. Меня восхищала защитная окраска бабочек — когда они складывали крылышки, их можно было принять за листочки, — а также небольшие скопления цикад-флатид, которые, сгрудившись на стебле растения, могут стать похожими на цветок и таким образом обмануть своих врагов.

Через месяц мы перенесли наш лагерь в центральную часть горной цепи, и хотя там тоже отсутствовала грунтовая вода, однако была обычная для такой высоты растительность, и мы с Питером собрали растений больше, чем вмещали паши прессы.

Питьевая вода была большой драгоценностью, поскольку ее приходилось доставлять из родника почти за пятнадцать километров в дополнение к недельному запасу, поступавшему из Кибвези. Когда приносили воду, мирная тишина лагеря нарушалась громкими голосами носильщиков, всегда шутивших, несмотря на то что им приходилось нести тяжелую ношу.

Казалось, что они чуть ли не боготворят Питера, подчиняются его распоряжениям с большей готовностью, чем приказаниям других членов группы, имевших гораздо больший опыт общения с африканцами! Это было для нас загадкой, пока мы не установили, что авторитет Питера объясняется тем, что он левша, а племена вакамба считают, что лев убивает свою добычу левой лапой, поэтому и носильщики полагали, что Питер наделен такой же силой. Другое его преимущество заключалось в том, что он иногда носил монокль; носильщикам монокль представлялся несказанным богатством.

Вакамба — единственное племя в Кении, украшавшее свою деревянную утварь резьбой. Они высоко ее ценили и очень редко продавали какой-нибудь ковшик, гребень или тотемную фигурку животного. Чтобы приобрести интересную вещь, приходилось упорно торговаться несколько часов. Однако менее чем за тридцать лет разные изделия вакамба стали предметом торговли, и теперь их продают на улицах Найроби, Лондона, Стокгольма и Нью-Йорка. На каждом изделии есть штамп, подтверждающий, что оно сделано руками вакамба. Но налаженное массовое производство резных фигурок лишает их индивидуального стиля прежних резчиков. И иногда я задаюсь вопросом: не вырождается ли дух, побуждающий художников к самовыражению, в результате того, что их произведения стали теперь источником доходов?

Переместившись в юго-восточную часть горной цепи, мы разбили наш лагерь у кромки тропического дождевого леса. Когда я скрывалась от палящих лучей солнца в полумраке леса, мне казалось, будто я иду под сводами прохладного купола, поддерживаемого какими-то странными колоннами. Кроны деревьев настолько плотно смыкались над головой, что почти не пропускали солнечных лучей, а влага, источаемая пышной растительностью, не успевала испаряться и каплями стекала с листа на лист до тех пор, пока не достигала земли, представлявшей собой рыхлую массу гниющих остатков растительности.

Тишина этого мира подавляла; лишь изредка она нарушалась звуками падающей ветки или далекими криками какой-либо птицы.

Мы проникали в лес постепенно, шаг за шагом, прорубая перед собой узкий проход. Для отбора образцов растительности Питер протягивал с одной из сторон от прохода в глубь подлеска десятиметровую бечевку и потом рассматривал — каждое растение вдоль нее. Когда нам хотелось пополнить свою коллекцию цветком, растущим на верхушке дерева, мы часто сбивали его стрелой из лука, сделанного по замыслу Питера.

Трудно представить себе больший контраст между нашими исследованиями в тропическом дождевом лесу и исследованиями тонкого слоя гумуса и укоренившихся на нем отдельных растений в районе нашего первого лагеря. Здесь обнаружить гумус нам не удавалось, поскольку он находился под толстым слоем гниющей растительности.