Мой XX век: счастье быть самим собой - [19]

Шрифт
Интервал

Как жалею я о том, что не записывал за ним, за дядей Ваней, его истории, он говорил таким ярким, свежим, чисто деревенским языком, полным особенных слов, выражений, пословиц, диалектизмов, особенно удачно он пользовался церковнославянизмами, взятыми из Библии. А ведь жив был еще дед Кузьма, его отец, изредка выходивший из своего чулана; только сейчас понимаю, что он был ровесником Бунина и Шаляпина и мог о многом рассказать из той, давно прошедшей жизни... Но вот не сообразил по молодости и увлеченности книжными премудростями...

В августе 1956 года я завершил работу над диссертацией, которая и легла в основу всех моих работ о творчестве Шолохова. С удовольствием перелистывал пухлый том, особенно те страницы, где с дерзкой беззаботностью критиковал своих предшественников, называвших моего любимого героя Григория Мелехова «бандитом» и «преступником». Пожалуй, впервые я испытал истинную радость от работы, я уже предвкушал удовлетворение от победы над признанными авторитетами, писателями, критиками, учеными, утверждавшими всякую чушь... Это был настоящий праздник души... Счастье быть самим собой. Я и не думал, как мало моих коллег испытывали такое же счастье, когда они приносили свои рукописи в журналы и издательства, а их редактировали так, что авторы чуть ли не плакали от несчастья, увидев изуродованное.

В начале сентября я сдал рукопись на перепечатку за университетский счет, воспользовался привилегией, предоставленной тем аспирантам, которые свои работы представляют досрочно.

И в эти дни стало известно, что необходимы публикации по теме диссертации, слишком много халтурных диссертаций защищалось, особенно в провинциях. Публикация – это контроль за качеством научных работ. Очень правильное постановление, с этим у меня не будет особых проблем, самоуверенно подумалось в то время... Перепечатанную на машинке диссертацию я передал А.И. Метченко.

И, как читатель помнит, в это время ко мне заявился Боря Бугров и предложил выступить с докладом «О художественном методе».

И выступил...

4. Безнадежные будни

А потом наступили будни, томительные, безрадостные, безнадежные. Вскоре, правда, инспектор деканата Талина Тимофеевна, замечательная, добрая, чуткая и внимательная, порекомендовала мне пойти на курсы для поступления в университет, по ее рекомендации меня приняли, стал преподавать русский язык и литературу. Видимо, что-то несерьезное было в моем преподавании, потому что в сочинениях на школьные темы все чаще стали объясняться мне в любви, а одна сочинительница написала целую поэму по этому поводу. Чтобы хоть чуточку развлечь своих читателей, процитирую эту «поэму»:

В.В. Петелину
Ты вновь со мной, любви виденье?
Из тьмы и сумрака забвенья
Былым мечтам возврата нет.
Так что же это? – Дай ответ,
О муза жизни, дай мне право
Любить, как прежде, и страдать,
Смеяться нежно и лукаво —
Не смехом души сотрясать;
Забыть о многом и простить,
Не презирать иных друзей,
В груди не пламя мне носить,
А пепл остывший прежних дней.
Тяжелым бременем сомненья
Ложатся на кипящий ум,
И нет мне, муза, избавленья,
Я вся во власти грустных дум.
В конце концов, веселье славы
И праздной жизни мишура,
Обычаи пустые, нравы,
Чем так богата старина,
В них нет, о муза, просветленья,
Оно лишь там, где есть любовь,
А где любовь – там вдохновенье
И радость жизни вспыхнет вновь.
Любовь поэзии созданье,
Цветок небесной красоты,
Она прекрасна, но страданье
Уносит дивные мечты.
* * *
Ты был мне трелью соловья
И звонкой песней лебедей,
Журчаньем милого ручья
И чистым воздухом полей.
Ты в жаркий день служил прохладой,
В ненастье сердце согревал.
Об этом ты и не мечтал?
Ведь правда, – и не надо;
Во мраке был ты ярким светом,
Любимым был моим всегда;
Но ты об этом,
Нет, не узнаешь никогда.
Хотя, быть может, и узнаешь,
Поймешь, что любят только раз.
Вот ты теперь уже страдаешь.
Скажи, ошиблась я сейчас?
И не смотри с таким укором,
Тебя люблю я, милый, верь!
Сейчас ты понял, что не скоро
Уйдешь, захлопнув счастью дверь.
Прости стихов несвязных бред
И скромных слов простые звуки,
Ты помнишь, много лет назад
Отелло был любим за муки.
Пройдут года, и вспомни ты
Слова безвестного поэта,
Его любовь, мечты,
Письмо, не получившее ответа.
Когда печаль тебя коснется
Своей безжалостной рукой,
Его ты вспомни, – пронесется
Печаль, любимый, над тобой.
Слеза вдруг взор твой затуманит
И скроет солнца ясный свет,
Ты вспомни, милый, что страдает
С тобой таинственный поэт.
Меня ты видишь иногда —
Грустна, насмешлива, горда.
К тебе я редко подхожу,
Любуюсь издали тобой.
Ты не пугайся, но скажу —
Характер у меня – плохой.
Ну вот и все. Прощай, мой милый,
Прости за все и не грусти.
Ты был мелодией любимой
И за сравнение прости.

Признаюсь, читая эти анонимные сочинения, выглядел я глуповато, в этом случае пользовался юмором, но юмор не помогал... Хотя банальность «поэмы» была очевидной...

Однажды в жаркий летний день я играл в настольный теннис у нас во дворе. Ко мне подошла моя «студентка», высокая, не очень-то симпатичная, и представилась – это она написала «поэму». Мы отошли от стола и уселись у кустов сирени прямо на земле. Она еще раз, уже в прозе, объяснила мне, что такое любовь. Но к этому времени я тоже знал, что такое любовь... Что-то бессвязное я бормотал в ответ... Так на этом и разошлись наши дороги.


Еще от автора Виктор Васильевич Петелин
Восхождение, или Жизнь Шаляпина

Первая книга дилогии известного писателя Виктора Петелина представляет нам великого певца в пору становления его творческого гения от его дебюта на сцене до гениально воплощенных образов Ивана Грозного и Бориса Годунова. Автор прекрасно воссоздает социально-политическую атмосферу России конца девятнадцатого и начала двадцатого веков и жизнь ее творческой интеллигенции. Федор Шаляпин предстает в окружении близких и друзей, среди которых замечательные деятели культуры того времени: Савва Мамонтов, Василий Ключевский, Михаил Врубель, Владимир Стасов, Леонид Андреев, Владимир Гиляровский.


Том I. 1890-е годы – 1953 год

Русская литература XX века с её выдающимися художественными достижениями рассматривается автором как часть великой русской культуры, запечатлевшей неповторимый природный язык и многогранный русский национальный характер. XX век – продолжатель тысячелетних исторических и литературных традиций XIX столетия (в книге помещены литературные портреты Л. Н. Толстого, А. П. Чехова, В. Г. Короленко), он же – свидетель глубоких перемен в обществе и литературе, о чём одним из первых заявил яркий публицист А. С. Суворин в своей газете «Новое время», а следом за ним – Д. Мережковский.


Алексей Толстой

Книга посвящена жизни и деятельности классика советской литературы Алексея Толстого Автор, основываясь на воспоминаниях современников, на новых архивных документах, показывает жизнь писателя, историю создания его романов, таких, как «Петр Первый» «Хождение по мукам» рассказывает о его встречах с замечательными людьми своего времени Горьким Есениным, Станиславским.


Фельдмаршал Румянцев

На основе обширного документального материала создан образ Петра Александровича Румянцева, одного из организаторов русской регулярной армии, применившего новые стратегии ведения боя, человека сложного, противоречивого, мужественного и бесстрашного. Первая русско-турецкая война и разгром турок на притоках реки Прут вознесли его в ранг величайших полководцев XVIII века.В августе 1999 года Виктор Васильевич Петелин за книгу «Фельдмаршал Румянцев» получил литературную премию имени Валентина Пикуля.


Жизнь Шаляпина. Триумф

Знаменательное шествие великого певца по стране и миру продолжалось до тех пор, пока жизнь в России стала для него невозможной. О творчестве великого певца в первой четверти двадцатого века, когда страну сотрясали исторические события, изменившие все ее социально-экономическое устройство, о его отношениях с другими выдающимися деятелями русской культуры, о тех обстоятельствах, которые заставили его отправиться в эмиграцию, о его победах и потерях в эти годы рассказывает в своей книге писатель и литературный критик.


Михаил Шолохов в воспоминаниях, дневниках, письмах и статьях современников. Книга 1. 1905–1941 гг.

Перед читателями – два тома воспоминаний о М.А. Шолохове. Вся его жизнь пройдет перед вами, с ранней поры и до ее конца, многое зримо встанет перед вами – весь XX век, с его трагизмом и кричащими противоречиями.Двадцать лет тому назад Шолохова не стало, а сейчас мы подводим кое-какие итоги его неповторимой жизни – 100-летие со дня его рождения.В книгу первую вошли статьи, воспоминания, дневники, письма и интервью современников М.А. Шолохова за 1905–1941 гг.


Рекомендуем почитать
Багдадский вождь: Взлет и падение... Политический портрет Саддама Хусейна на региональном и глобальном фоне

Авторы обратились к личности экс-президента Ирака Саддама Хусейна не случайно. Подобно другому видному деятелю арабского мира — египетскому президенту Гамалю Абдель Насеру, он бросил вызов Соединенным Штатам. Но если Насер — это уже история, хотя и близкая, то Хусейн — неотъемлемая фигура современной политической истории, один из стратегов XX века. Перед читателем Саддам предстанет как человек, стремящийся к власти, находящийся на вершине власти и потерявший её. Вы узнаете о неизвестных и малоизвестных моментах его биографии, о методах руководства, характере, личной жизни.


Уголовное дело Бориса Савинкова

Борис Савинков — российский политический деятель, революционер, террорист, один из руководителей «Боевой организации» партии эсеров. Участник Белого движения, писатель. В результате разработанной ОГПУ уникальной операции «Синдикат-2» был завлечен на территорию СССР и арестован. Настоящее издание содержит материалы уголовного дела по обвинению Б. Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против Советской власти. На суде Б. Савинков признал свою вину и поражение в борьбе против существующего строя.


Лошадь Н. И.

18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Когда я — Андрей Ангелов, — учился в 6 «Б» классе, то к нам в школу пришла Лошадь» (с).


Кино без правил

У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.


Патрис Лумумба

Патрис Лумумба стоял у истоков конголезской независимости. Больше того — он превратился в символ этой неподдельной и неурезанной независимости. Не будем забывать и то обстоятельство, что мир уже привык к выдающимся политикам Запада. Новая же Африка только начала выдвигать незаурядных государственных деятелей. Лумумба в отличие от многих африканских лидеров, получивших воспитание и образование в столицах колониальных держав, жил, учился и сложился как руководитель национально-освободительного движения в родном Конго, вотчине Бельгии, наиболее меркантильной из меркантильных буржуазных стран Запада.


Так говорил Бисмарк!

Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.