Мой веселый выходной - [7]

— Глупая! Шуток не понимает, — возмутился Павлик. — Буду шутить с Кирюшей. Кирюша всё-таки человек — должен понимать. Кирюша!

— Я здесь! — пропищал из-за дивана братишка.

— Вот и сиди пока там, — сказал Павлик.

Он срочно съел конфету и завернул в нарядную обёртку корочку хлеба.

— Кирюша! Вылезай! Вот, это тебе. — Павлик торжественно протянул ему «конфету».

Кирюша живо схватил её, развернул — в руках оказалась чёрная сухая корка. Кирюша ничего не мог понять и на всякий случай разревелся.

Павлик испугался.

— Ты чего?! Ты смеяться должен! Это шутка — первое апреля!

Но Кирюша ревел и ревел. Остановился только тогда, когда Павлик выдал ему настоящую конфету.

Павлик растерялся — никто не понимает его шуток! И кошки не понимают, и люди не понимают. И почему так получается? Когда мама вернулась из магазина, Павлик выложил ей все свои огорчения…

— От твоих шуток, — сказала мама, — и у Мушки, и у Кирюшки сплошные разочарования. Ожидали приятного, а вышло — наоборот! Нужно, чтобы шутка шла в другую сторону — от неприятного к приятному. Вот тогда все будут веселы и довольны!

Как хорошо мама умеет объяснять! Теперь Павлику всё стало ясно.

Вскоре пришли гости. Тётя Люся и дядя Юра. Весёлые, с цветами. И сейчас же начались шутки. Ведь первое апреля на дворе!

— У тебя пуговица оторвалась, — сказал дядя Юра.

Но Павлика не проведёшь! Он закричал:

— Первое апреля — никому не верю! А у вас рожки на голове!

Дядя Юра сделал большие глаза и возмущённо спросил:

— Говори честно, есть у меня рожки?

— Конечно, есть — ведь сегодня праздник — первое апреля! — улыбнулась тётя Люся.

И все засмеялись. А Павлик был особенно доволен — его шутка удалась. Она оказалась как раз такой, как нужно. С переходом от неприятного к приятному.

Чего уж тут приятного для дяди Юры — ходить, как чучело, с рожками. А то, что их не оказалось, — приятная неожиданность.

За столом веселились, шутили. Чувствовали себя замечательно. И тут Павлику захотелось отколоть такую шутку, та-а-акую! Чтобы все вообще закачались! И сказали про него: «Во даёт! Ну, шутник!»

В самый разгар веселья он вылез из-за стола и пробрался в детскую. Встал посередине комнаты. Да как завопит истошным голосом:

— А-а-а-а-а-а!!! Помогите! А-а-а-а!

Загрохотали стулья, в коридоре рухнул со стены велосипед. И в комнату влетели все — родители и гости, — бледные и испуганные.

— Боже мой! — воскликнула мама. — Что случилось?

— С первым апреля! — весело прокричал Павлик.

— Ты с ума сошёл! Разве можно так шутить? У меня чуть сердце не разорвалось. — Мама без сил опустилась на стул.

— Во даёт! Ну и шутник, — только и вымолвили тётя Люся и дядя Юра.

А папа молча, без всяких шуток, отшлёпал Павлика.

Опять получилось не совсем удачно, в другую сторону, — от приятного к неприятному. Оказывается, сложное это дело — правильно шутить!

Супержелезяка

Самая нужная вещь в доме — это, конечно, магнит! Чего только не сделаешь с помощью магнита! Чего только не придумаешь! Собрать рассыпанные иголки-булавки? Пожалуйста! Они так и подскакивают к магниту, словно всю жизнь о нём мечтали! И железный паровозик тоже мчится к магниту как сумасшедший! Причём без всякой верёвочки! А здоровенный магнит-подкова, как у нас, — ещё и отличная ручка для переноски металлических предметов с места на место. Попробуйте, не пожалеете!

Вот такой магнитной переноской я и занимался, когда мама ушла в магазин. И вдруг из ванной донёсся странный звук, что-то вроде короткого «му-му».

«Неужели это опять Кирюшка?» — подумал я. Есть у моего младшего брата такая интересная привычка. Залезет в раковину, усядется по-турецки и кричит истошно: «Ку-ку!».

Он вообще бойкий братик. Может такое натворить, тако-о-ое, что даже трудно себе представить. То по пианино бегает, то в сундуке прячется… Частенько братик выводит всех нас из себя. Но мама не даёт его в обиду. Она говорит, что мы с папой всегда должны быть с Кирюшей ласковыми, всё ему спокойно объяснять, и он в конце концов перестанет делать то, что не надо. А криком и шлёпаньем ничего не добьёшься.

Итак, в ванной, в раковине, действительно оказался Кирюша. Но рот у него был чем-то набит, щёки раза в три толще обычного, поэтому и получалось «му-му» вместо «ку-ку». Я стащил братца с насиженного места и спросил:

— А чего это у тебя во рту?

Кирюша в ответ невразумительно промычал и показал пальцем на жестяную банку, которая валялась рядом. Я похолодел. Банка была пуста! А ведь в ней лежали шарики от подшипника!

— Кирюша, у тебя во рту шарики? — поинтересовался я как можно ласковей, помня мамины наставления.

Кирюша радостно закивал. Мне стало жарко.

— Выплюнь их, пожалуйста! — Я подставил ладонь. Но братец решительно замотал головой.

Я ласково попросил ещё раз. Никакого впечатления! Тогда я сказал очень-преочень ласково, но с намёком:

— Если отдашь шарики, я тебе не врежу как следует! Понял, редиска?

Кирюша бодро закивал, что, мол, понял. Но губы сжал крепче, да ещё и ладошками закрыл рот для верности.

— Тебе что, своих шариков не хватает? — Я уже еле сдерживал себя.

— Угу! — подтвердил Кирюша.

«А врежу-ка я ему действительно как следует! Хватит с ним чикаться!»