Мой Ванька. Том первый - [24]

Шрифт
Интервал

– Может, поедем ко мне? – осторожно спрашиваю я, поскольку не знаю, как она на это приглашение отреагирует.

– Ты наконец дозрел? – укоризненно спрашивает она.

– Дозрел…

– Я согласна, – просто говорит она.

Садимся в мою машину и едем.

…Лежим с Дашей в обнимку на нашей с Ванькой тахте. Одежда разбросана по комнате.

– Ой! Саша… – спохватывается она. – Мне домой надо. Отец будет беспокоиться. Ты меня отвезёшь?

– Конечно! – и следом за ней встаю с постели.

Одеваемся быстро, почему-то не глядя друг на друга.


Просыпаюсь в холодном поту. Снился кошмар. Я видел, как Ванька опять куда-то падает. Ох, волнуюсь… Тот раз он тоже падал. Ладно. В воскресенье он должен позвонить. До этого я места себе не найду. Слишком часто я получаю подтверждения, что мы с ним как-то или чём-то связаны. Не зря я всё рассказал Илье Анатольевичу. Жаль, что сейчас не могу с ним пообщаться, поскольку он только вчера уехал на две недели с женой в санаторий и наши занятия прервались.

Прошло воскресенье, а Ванька не позвонил. Беспокоюсь… Он оставлял мне координаты офиса своей фирмы-работодателя. Надо позвонить, а лучше туда съездить.

А если ничего не случилось, и я помешаю его делам? Ой…

– Так… Иван Николаевич Серёгин… – девушка в Ванькиной фирме что-то ищет. – А вы кто ему?

– Сводный брат, – повторяю я уже придуманную легенду. – Зовут меня Александр Николаевич.

– Так вот, Александр Николаевич, беда там. Сильно разбился ваш брат. Упал с большой высоты. Парализован, кажется… Сейчас в больнице в Булуне.

Комната будто покачнулась. Это я виноват! Это Бог Ваньку за меня наказал. Ну и меня тоже…

– Как туда можно добраться?

– Если быстро, то только грузовым бортом, который туда летает раз в неделю. Если не очень быстро, то самолётом через Москву до Якутска, а там опять самолёт до Булуна.

– Спасибо.

Теперь надо сначала устроить все дела на работе. Вернее, договориться с парнями. Потом всё объяснить Даше. И ещё записку Илье Анатольевичу написать.

Опять встречаемся с Дашей у кафе.

– Что у тебя случилось? – спрашивает она сама.

Не думал, что всё так ясно написано на моём лице.

– Ванька парализован… – Рассказываю всё, что знаю.

– Ты туда когда летишь?

Она задаёт вопрос так, как будто я ей уже сказал о своём решении. Значит, понимает меня.

– Послезавтра. Завтра после работы съезжу к Мастеру, оставлю в почтовом ящике записку.

Пишу письмо Илье Анатольевичу. Я не любитель писать, поэтому взвешиваю каждое слово. Очень не хочу обидеть ненароком Мастера.

«Уважаемый Илья Анатольевич!

Вынужден срочно уехать в Булун, тем самым прервав свою учёбу у Вас. Дело в том, что мой самый близкий человек – мой младший сводный брат Ваня – попал в беду. В результате он парализован.

Так подробно пишу, потому что у меня опять был сон, где я видел, как он падает куда-то. А потом всё подтвердилось.

Сколько я пробуду в Булуне, не знаю, думаю, что не меньше месяца.

Когда мы вернёмся, а я собираюсь его привезти сюда, то обязательно Вам позвоню.

С глубоким уважением к Вам, Саша Елизов».

Запечатанный конверт с надписью «И. А. Коху от А. Н. Елизова» бросил в почтовый ящик в такой знакомой теперь парадной…

* * *

Лечу в Булун. На работе взял отпуск, то есть договорился с парнями.

Думаю про Ваньку, сидя с закрытыми глазами и представляя его лицо. Бедняга… И всё из-за меня! Дела… Ясно, что сейчас я ему очень нужен. Самолёт отчаянно трясёт. Это грузовой борт, и пришлось договариваться с пилотами. А тут ещё непогода. А что делать! Действительно, из Питера пассажирских до Булуна нет.

Сосед, бородатый дядька, который возвращается с Большой земли, только что сказал мне, что в феврале у них постоянно штормит. Февраль… Потом будет март…

– Да, – снова заговаривает сосед, – у нас в это время такие ветра… Даже несчастья случаются…

– Какие несчастья? – я внутренне напрягаюсь.

– Какие, какие… Вот месяц назад таким ветром девчонку, вернее, женщину одну сдуло в трещину. Парнишка полез её спасать. К верёвке подцепил, вытянули… А когда его самого вытаскивали, ветром так о стену швырнуло… В больнице теперь. Парализован…

– Ванька! – вырывается у меня непроизвольно.

– Да… Его Иваном зовут. А ты его знаешь? – два внимательных глаза буравят меня.

– Я его брат… Сводный, – воспроизвожу в очередной раз легенду. – Лечу к нему. В его фирме узнал… Он перестал мне звонить.

– Давай знакомиться. Дмитрий Иванович, – сосед протягивает мне широкую ладонь.

– Александр. Саша…

– Так что, Сашенька, плох Ванюшка… Очень плох… Ноги совсем отнялись. Он спиной ударился.

Похоже у меня на глазах слёзы.

– Ладно… Не надо… – гудит мне в ухо Дмитрий Иванович. – По-всякому может быть… Может, всё и образуется… Ты к нам надолго?

– Пока во всём не разберусь и не найду возможность забрать Ваньку в Питер.

– Да… Это конечно. У вас там специалисты, аппаратура… Слушай, а хочешь, остановись у меня. Моя хозяйка не будет возражать. Она тоже к Ване хорошо относится. Он у тебя такой замечательный парень! Только грустный какой-то… Но настоящий мужик! Уважаю…

Мне и приятно слышать такое, и больно за моего Ваньку. Правда, гудение Дмитрия Ивановича несколько успокаивает…

– А о тебе он говорил. Говорил, что у него на свете есть только Саша. Он тебя очень любит.


Еще от автора Алексей Григорьевич Лухминский
Мой Ванька. Том второй

Оказывается, что в жизни ни наличие серьезного достатка, ни наличие высокого мастерства в профессии не может дать человеку подлинного счастья, если ко всему этому не добавляется теплота взаимоотношений с окружающими людьми, ощущение рядом с собой надёжного плеча и понимающих глаз. Как же порой нам всем не хватает именно теплоты, надёжности и понимания! Поэтому автору захотелось написать добрую книгу о хороших и поначалу не очень счастливых людях, которым все же удалось не только встретиться, но и по-настоящему найти друг друга.В общем, давайте вместе помечтаем о такой жизни, в которой всё сходится и все счастливы.


Рекомендуем почитать
Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.