Мой сын Далай Лама. Рассказ матери - [4]

Я родилась примерно в первом месяце года Быка (1901). Меня назвали Сонам Цомо. Имя, данное мне при рождении, относится к другой жизни. Большинство людей знают меня как Дики Церинг, но это не то имя, с которым я родилась. С тех пор как я переехала в Лхасу, я всегда пыталась быть Дики Церинг – со всеми общественными условностями и пользой, которые этому имени сопутствовали. Из-за ответственности, которую возлагало на меня мое новое положение, я постепенно перестала быть Сонам Цомо – простой девушкой с простой жизнью, единственной целью которой было стать хорошей хозяйкой дома и матерью. Я до сих пор испытываю огромную нежность к той юной девушке, которую заставила себя забыть.

Судьба и вера вели меня к моей невероятной миссии – стать матерью Далай Ламы. Когда это произошло, я словно разом потеряла всю храбрость и уверенность в себе; я испугалась, как дитя. Стоявшая передо мной задача казалась величественной и грозной. Но когда я стала называть себя Дики Церинг – именем, которое я получила в день свадьбы и которое означало «Океан Удачи», – мужество и воля вернулись ко мне. Я больше не боялась и сознательно бросила вызов судьбе, полная решимости противостоять несущему меня потоку.

Сейчас я – усталая старая женщина, страдающая от ревматизма. Но сколь бы ни были вы слабы физически, помните: дух юности жив и никогда вас не покинет – даже перед лицом величайших страданий. Единственными моими спутниками теперь стали мечты и воспоминания. Все чаще я возвращаюсь мыслями в годы детства, в мой родной город, к родителям, бабушке и дедушке. Я вижу луга, холмы и реку, деревенский дом, в котором я выросла. Никогда еще я не чувствовала великий цикл возвращения столь ясно, как сейчас, на последнем этапе моего пути.

Традиции очень легко нарушить и забыть. Сегодня, когда я вижу, как ведут себя молодые люди, мне кажется, что это их способ выразить свой протест против традиций. Они хотят таким образом продемонстрировать, насколько они современны.

Несмотря на свою гибкость и способность меняться, я горжусь тем, что я очень традиционный человек. Разве я из-за этого становлюсь живым анахронизмом? Я всегда была гордой и обладала сильной волей. Я выиграла множество битв, и каждая победа делала меня только сильнее. Источником силы для меня были мои традиции, мои тибетские корни. Традиции нельзя забывать или выбрасывать за ненадобностью. Это живые творцы нашего духа, нашей гордости и способности к состраданию. Они делают нас теми, кто мы есть, и определяют то, кем мы хотим быть.

2. Ранние годы

Зa несколько дней до моего рождения дедушка посетил местного ламу. Он был уверен, что ребенок, которому предстоит родиться, будет девочкой. Он говорил: «Я костями чувствую, что это будет необычное дитя. Пожалуйста, придумайте подходящее имя для особенной девочки, которая станет совершенно замечательной женщиной». После нескольких дней молитв и продолжительных астрологических расчетов было решено назвать меня Сонам Цомо. Сонам означает «плодовитость», а Цомо – имя великой богини долголетия.

В нашем традиционном крестьянском обществе религия была единственным оправданием существования. Она давала нам чистоту, спокойствие ума и сердечное удовлетворение. Религия – я называю ее верой – была неотъемлемой частью нашей повседневной жизни. Священника, представителя Бога на земле, приглашали для участия во всех таких значительных событиях жизни, как роды, бракосочетание, дальние поездки, болезнь, умирание и загробная жизнь.

Мои самые ранние воспоминания – о стране, которую природа превратила в райский сад изобилия. Там было много лесов, озер, холмов, гор и плодородной земли. Такой мне запомнилась моя родная деревня Чурха в районе Цонка. Чурха находилась под юрисдикцией монастыря Кумбум. Цонка была родиной великого ламы Цонкапы, который в XIV веке основал буддийскую секту Гелугпа. Я была вторым ребенком в семье, но старшей среди дочерей. Возможно, родители считали мое рождение несчастьем, так как оно предвещало появление в семье долгой цепочки девочек.

Я никогда не забывала о свободе, которая сопровождала мои детские годы в Амдо (одной из двух восточных провинций Тибета). Я росла с семью сестрами и тремя братьями в атмосфере любви и дружбы. Мои родители были скромными, но зажиточными крестьянами, и мои знания о мире ограничивались историями о жизни предков-земледельцев. Мы жили за счет земли. Когда по воле судьбы в моей жизни произошли внезапные и резкие перемены, я была всего лишь обычной крестьянской девчонкой.

Детство мое прошло в большой, постоянно растущей семье. У отца было шесть братьев, и все они жили в одном доме вместе со своими женами и детьми. Этот обычай был характерен именно для провинции Амдо. Сыновья приводили жен в свои родные семьи, а дочери после замужества оставляли родительский дом и уходили в семью мужа. Иногда, если у родителей были только дочери, они «приобретали» жениха, который становился членом семьи, чтобы продолжить ее имя, но такое случалось редко.

Дома в Амдо отличались от жилищ Центрального Тибета: они были квадратные, одно- или двухэтажные. У нас был двухэтажный дом и одноэтажный, в котором жили слуги. Для строительства домов использовались