Мой путь в рай - [19]

Я начал думать, что делать дальше, и прежде всего сложил одежду в небольшую сумку. За мной три мертвых тела, и я не рискну показаться в панамском суде. Я знал, что нужно что-то сделать с Эйришем. Услышал за собой шум, повернулся - никого нет. Я прошел на кухню, взял медицинскую сумку, заполнил бутылочку синтетической кровью, но пролил большую часть крови на стол, потому что у меня тряслись руки. Потом спустился вниз по лестнице, где на полу лежал Эйриш, снял газовую маску у него с лица, взял скальпель и вонзил лезвие ему под правый глаз. Повернул лезвие, пока не вырезал глазное яблоко. Глаз я опустил в кровь, взболтал бутылку и сунул ее в карман. Снова услышал за собой шум, обернулся - никого нет. Стук продолжался, и я понял, что это стучат мои собственные зубы. Я начал тяжело дышать, чаще забилось сердце.

Скальпелем я разрезал горло Эйриша от уха до уха.

- За Флако, ты, убийца, ублюдок, - сказал я. Смотрел, как хлынула из горла кровь. И когда она перестала течь, я почувствовал, что и во мне что-то умерло. Я считал, что Бог накажет меня. - Насц... на него, если он не понимает шуток! - сказал я. Смеялся и плакал одновременно.

Я обыскал карманы Эйриша и нашел банковскую карточку и книгу "Святое учение Твилла Барабури", а также несколько ножей, отвертку и два "коктейля конкистадоров" - капсулы со стимулянтами и эндорфином, их нужно раздавить зубами, и наркотики усваиваются мгновенно. Солдаты принимают эти коктейли в бою, чтобы успокоиться и ускорить свои рефлексы, но кое-какие составляющие в них вызывают привыкание, и их нужно принимать во все увеличивающихся дозах. Эти капсулы практически бесполезны, потому что я не знаю их точного содержимого и поэтому не смогу их перепродать. Но я фармаколог и не могу спокойно выбрасывать медикаменты, поэтому я положил их в карман вместе с другими вещами Эйриша. Потом сложил лазерное ружье, сунул его в сумку и вернулся в спальню, чтобы взять свои монеты.

Тамара по-прежнему лежала на кровати, глаза ее открылись - это побочный эффект действия раба, подключенного к ее мозгу. Роясь в шкафу в поисках монет, я почувствовал холодок на спине. Мне показалось, что Тамара смотрит на меня, и у меня затряслись руки.

- Если уйду без нее, подумал я, никогда не освобожусь от ее призрака.

Мне все равно, мертва она или нет. Я хотел взять ее с собой. Разве она сама не хотела уйти? И даже если мозг ее поврежден, мы можем так спрятаться, что Объединенная Пехота никогда не найдет ее. Я решил взять ее с собой, даже если она начнет разлагаться у меня на руках. И, приняв такое решение, ощутил безумную радость. Почувствовал, что инстинктивно принял верное решение.

В кладовке у меня был большой тиковый сундук, украшенный изображениями слонов и тигров; он достаточно велик, чтобы вместить Тамару. Я поднял ее и уложил в сундук, удивляясь тому, как мало она весит; с ее тонкими костями и недоразвитыми мышцами в ней вряд ли больше тридцати пяти килограммов.

Вытащил сундук наружу и сел под папайей, дожидаясь шаттла. Мышцы у меня свело, я тяжело дышал, поэтому лег в траву и постарался успокоиться. Темнело, и фруктовые летучие мыши уже собрались надо мной, когда прилетел шаттл.

На нем был сканер безопасности. Я подошел к шаттлу, и механический голос произнес:

- Назовите цель полета и приготовьтесь к проверке личности.

Я достал бутылку с синтетической кровью и извлек из нее глаз Эйриша. Хотя кровь снабжала его кислородом, протеин глаза начал белеть. Я прижал глаз к сканеру и сказал:

- Станция Сол, зал отлета номер один.

Сканер ответил:

- Добро пожаловать, Эйриш Мухаммад Хустанифад. Вложите вашу банковскую карточку, и мы вычтем 147.232 международные денежные единицы с вашего счета. Надеемся, вам понравилось ваше пребывание на Земле.

- Спасибо, - спокойно ответил я. - Действительно понравилось. Мне будет не хватать Земли.

И я вложил в компьютер банковскую карточку Эйриша.

Я слышал, как открылась дверь дома Родригеса, он вышел, чтобы попрощаться со мной. Я сунул глаз Эйриша в карман. Родриго подошел, обнял меня, взглянул на большой сундук и указал на него концом ноги.

- Ты ведь не вернешься?

- Нет. - Я опустил голову и прошептал: - Я не могу вернуться. Возможно, ты услышишь обо мне, но никто не должен знать, куда я улетел.

Родриго серьезно кивнул и поглядел в землю.

- Ты всегда был добрым другом и хорошим соседом. Если меня спросят, я скажу, что ты утром, как всегда, отправился на ярмарку. Но послушай мой совет. В твоем голосе отчаяние. Ты боишься. Вероятно, у тебя есть для этого причины. Но не позволяй, чтобы страх мешал тебе трезво мыслить, дон Анжело.

- Ты тоже всегда был мне добрым другом, - прошептал я ему на ухо. Не могу тебе сказать больше, но тебе нужно взять семью и улететь с планеты. Подальше от Объединенной Пехоты. - Я посмотрел ему в глаза, увидел, что он мне не верит, и понял, что мое смутное предупреждение ничего не даст.

Он кивнул, словно успокаивая сумасшедшего, и помог мне затащить ящик в шаттл.

Шаттл вел компьютер, в нем нет кабины пилота, поэтому внутри довольно просторно. В полете я держал ящик открытым, чтобы к Тамаре поступал воздух. Глаза ее были открыты, но взгляд оставался несфокусированным, она смотрела в потолок, как зомби. Я шутил с ней, рассказывал анекдоты своего детства, пообещал увезти ее далеко, на планету, где в реках водится рыба, а фруктовые деревья растут, как сорная трава. Я вспотел, все время представляя себе, как на станции таможенники откроют мой сундук и найдут в нем зомби. Представил себе, как буду пробиваться со станции, попытаюсь захватить корабль, и все более возбуждался. Я понимал, что это безумная мысль, и потому стал обдумывать другие возможности. Но единственной возможностью было оставить где-нибудь сундук с Тамарой - может, возле станционной больницы - и надеяться, что он не станет для нее гробом. Но даже если врачи сумеют спасти ей жизнь, кто-то обязательно отберет ее. Ничего не оставалось, как попытаться пронести ее на борт межзвездного корабля, а это казалось совершенно невозможным.