Мой первый марафон, или Дорогу осилит бегущий - [8]
Гора Югус расположена на другом берегу реки Томь. Моста на другой берег там нет до сих пор. Хотя уже в 2000-е через реку был построен фуникулер, но раньше нам приходилось добираться к горе по льду реки. В Сибири зимой обычно очень холодно, климат резко континентальный, поэтому лед на реке вставал очень рано. Уже в начале ноября мы вовсю катались на Югусе, и только в середине апреля начинался ледоход, и мы докатывали сезон на более пологой, но более доступной горе Сыркашинской. Перепад высоты на этой горе составлял всего 220 метров. А трасс для катания было всего две, поэтому здесь всегда выстраивались огромные очереди на подъемник в начале и в конце сезона, пока не устанавливался лед на реке и народ целыми группами начинал мигрировать на Югус. Обычно горнолыжный ажиотаж на Сыркашинской приходился на период с конца октября до середины ноября.
Гора Сыркашинская
Гора Сыркашинская получила свое название от поселка Сыркаш, располагавшегося рядом и непосредственно на ней, а ныне ставшего районом Междуреченска. Название Сыркаш, в свою очередь, шорское, данное поселку местными жителями, шорцами, потомками Чингиз-хана и местных таежных племен. Общая численность этого народа – около 14 тысяч человек. И практически все говорят на русском языке.
Эти племена с незапамятных времен умели выплавлять железо и ковать из него различные изделия – оружие и инструменты. Этим они снабжали татаро-монгольскую Золотую орду. А в мое время, в 80-е, и особенно в 90-е годы минувшего столетия, когда многие жители города остались без средств к существованию, когда заработную плату задерживали месяцами, а если и выплачивали ее, то не деньгами, а продуктами, бытовой химией и техникой, многие шорцы ловили рыбу и продавали ее вдоль дороги.
И, конечно, многие жители нашего городка очень сильно пили, спивались целыми семьями. Пили дома, пили прямо на рабочем месте. Пили у токарного станка, пили в забое. Есть возле Междуреченска поселок с названием «Косой порог». В этом поселке находились также огороды, урожаем с которых многие горожане подкармливались, как и моя семья. Вечером некоторые жители поселка разгуливали вдоль дороги пьяными, как говорили, «косыми». И это меня в детстве не удивляло. Ведь я рос в шахтерском городе, а больше шахтеров, наверное, никто и не пьет. Поэтому ребенком я даже всерьез думал, что название «Косой порог» у поселка такое, потому что в нем было много пьяниц, которые утром продавали рыбу, а вечером уже гуляли на вырученные от ее продажи деньги. И так каждый день. Но на самом деле название поселка «Косой порог» говорило, конечно, о порогах на реке Томь, на берегу которой он находится. И никоим образом не характеризовало всех его жителей.
Пожалуй, одно из немногих детских воспоминаний про шорцев – это сборник шорских народных сказок «Сказки Шапкая», составленный Софроном Тотышем, писателем, собирателем и сказителем шорского фольклора. Эту книгу мне подарили в первом классе за победу в какой-то викторине или в соревновании по сбору макулатуры, не помню. К своему стыду, тогда я ее так и не прочитал, даже не открыл. И вот совсем недавно, спустя тридцать лет, благодаря интернету, я нашел этот сборник сказок и прочел его себе и своим детям. Закрыл шорский гештальт, так сказать.
Вернемся к Сыркашам. Интересно, что в этот поселок с 1952 по 1953 год был переведен на лесоповал заключённый Лев Николаевич Гумилёв, философ, этнолог, географ и историк, сын великих русских поэтов Николая Гумилёва и Анны Ахматовой.
Вообще, надо сказать, город Междуреченск появился на месте поселений бывшего СибЛАГа. На месте 11-й школы-интерната для детей с особенностями развития, на склоне горы Сыркашинской, в начале 50-х годов прошлого века находилось управление местных лагерей, через которое осуществлялось распределение снабжения по всему району.
Помню, что, когда вместе с дедом ходили за ягодой или грибами в тайгу, которой город окружен с трех сторон, мы иногда натыкались на брошенную технику тех времен (вездеходы и лесовозы) и старые покосившиеся бараки. Говорят, что в окрестностях будущего Междуреченска располагалось около 40 лагерей, на остатки которых легко было наткнутся, блуждая по окрестной тайге.
Уже когда стал постарше, я интересовался этой «лагерной» страницей истории края. Хотя «лагерный» период был непродолжительный, но именно он положил начало промышленному освоению тех мест.
Оказывается, первый этап заключенных в Ольжерас пришёл своим ходом на лыжах 27 марта 1948 года. Он был небольшой, всего 27 человек. Из Новокузнецка заключенные вышли под конвоем единственного охранника, но по пути у него случился острый приступ аппендицита. Заключённые оставили солдата вместе с его оружием в Атаманове, в местной амбулатории, и отправились дальше уже самостоятельно. Почему не воспользовались возможностью сбежать? Я думаю, потому что бежать в этих глухих местах было некуда. Тем более зимой. Незаметно вернуться в Новокузнецк и оттуда сбежать заключенные не смогли бы, а бежать в тайгу было равносильно смерти. Как пел Высоцкий в одной песне:
«Мол, видишь сам – кругом пятьсот,
