Мой отец - Лаврентий Берия - [14]
Выступи отец на съезде, думаю, его бы поддержали. Есть одно обстоятельство, которое уже много лет мешает объективному восприятию его деятельности на посту одного из высших должностных лиц государства – он возглавлял карательное ведомство. Как правило, этого вполне достаточно… И не столь важно, когда именно и каким был он наркомом. Сама аббревиатура НКВД срабатывает здесь как клеймо.
Я не призываю читателя в этой книге изменить отношение к карательным органам, но, надеюсь, о тайных пружинах, которые толкали эти структуры на самые страшные преступления, читатель, наконец, узнает.
Но история ЧК – ОГПУ – НКВД – НКГБ – МГБ – МВД – КГБ лишь часть правды о прошлом. В немалой степени эта книга и о самой партии, ье высшем эшелоне, по вине которого оборвалась жизнь моего отца. Но эта книга и о тех людях, которые честно делали то, что считали правильным, – укрепляли экономику и безопасность государства, международные связи, создавали новое оружие, строили новые заводы… Одним из них был и мой отец Лаврентий Берия.
Он прожил недолгую, но, убежден, яркую жизнь. С кем только не сводила его судьба! К нему всегда тянулись думающие, инициативные, энергичные люди. Среди близких друзей моего отца – первый заместитель министра среднего машиностроения СССР Борис Львович Ванников, академик Курчатов, министр металлургической промышленности Тевосян. Довольно близким к отцу человеком был авиаконструктор Андрей Николаевич Туполев. А еще – академик Минц, партийный работник Кудрявцев, маршал Жуков…
Желанными гостями в доме Берия всегда были художник Тоидзе, философ Нуцибидзе, писатель Константин Гамсахурдия, известные организаторы спортивного движения в Грузии Арчил Бакрадзе и Эгнатошвили, многие другие интересные люди того времени.
Жизнь заставила его стать чекистом, но трогательную любовь к архитектуре, которую изучал в юности, отец сохранил на многие годы. Он по-доброму завидовал своим старым знакомым, друзьям, ставшим известными зодчими. Знаю, что отец и в Грузии, и в Москве встречался с Жолтовским, Северовым, Абросимовым, другими видными архитекторами, с удовольствием рассматривал их проекты.
Особое уважение питал отец к военным. Кроме Жукова, могу назвать и фамилии близких ему маршала Василевского, генерала Штеменко.
Очень многие люди в то время сделали карьеру с помощью отца. Среди наиболее известных – Устинов, назначенный по рекомендации моего отца на должность наркома вооружения в очень молодом возрасте, те же Ванников, Тевосян, министр химической промышленности Первухин, зампред Совета Министров Малышев, Председатель Госплана Сабуров. Скажем, Сабуров, экономист по образованию и чрезвычайно способный человек, не пришелся ко двору партийной элите, потому что никогда не работал в партийных органах, а это в глазах номенклатуры было серьезным недостатком. Она ведь не терпела настоящих специалистов ни в одной области. И хотя очень многие были против выдвижения Сабурова, отец на своем настоял. Драться за людей дела отец умел всегда, и не имело значения, какую должность занимает его оппонент Так было и с назначением на должность наркома Дмитрия Федоровича Устинова. Отец доказывал, что это замечательный организатор и талантливый инженер, а партийные чиновники в ответ:
– Как же так, Лаврентий Павлович? Вы предлагаете на должность наркома вооружения (!) человека, который ни дня не работал секретарем заводского парткома. Он ведь совершенно не знает партийной работы!
– Он знает дело, и этого, считаю, вполне достаточно, – парировал отец.
В таких случаях нередко вмешивался Сталин, и вопросы с назначением тех или иных людей, чьи кандидатуры предлагал отец, так или иначе решались. К сожалению, порочную практику выдвижения не по деловым качествам партийный аппарат культивировал всегда. Кто из нас не сталкивался с подобным на производстве…
Отношения с партийными органами у отца всегда были непростыми. Я для себя решил этот вопрос несколько десятилетий назад, когда еще не считалось доблестью сжигать партийные билеты: категорически отказывался после заключения возвращаться в ряды партии. Отцу было сложнее – его высокие должности предполагали непременное членство в Политбюро…
Но отношения своего к партийному аппарату отец никогда не скрывал. Например, и Хрущеву, и Маленкову он прямо говорил, что партийный аппарат разлагает людей. Все это годилось на первых порах, когда только создавалось Советское государство. А кому, спрашивал их отец, нужны контролеры сегодня?
Такие же откровенные разговоры вел он и с руководителями промышленности, директорами заводов. Те, естественно, бездельников из ЦК на дух не переносили.
Столь же откровенен был отец и со Сталиным. Иосиф Виссарионович соглашался, что партийный аппарат устранился от ответственности за конкретное дело и, кроме говорильни, ничем не занимается. Знаю, что за год до своей смерти, когда Сталин предложил новый состав Президиума ЦК, он произнес речь, суть которой сводилась к тому, что надо искать новые формы руководства страной, что старые не оптимальны. Серьезный разговор шел тогда и о деятельности партии. Полагаю, любопытно сегодня было бы обнародовать эти материалы. Но не тут-то было: официально заявлено, что той стенограммы в партийных архивах нет. Очередная ложь, разумеется…
Сенсационная книга, в которой рассказывается о легендарном Лаврентии Павловиче Берии — ближайшем соратнике Сталина. Его титаническая деятельность на самых разных должностях — от всесильного наркома госбезопасности до руководителя советского атомного проекта — была на первом краю сталинской политики.В наше время имя Л.П. Берии обросло многочисленными мифами и легендами. Оно постоянно подвергается нападкам недоброжелателей, за которыми намеренно скрывается историческая правда. Как получить достоверную информацию об этом незаурядном деятеле Советского Союза? Его сын С.Л.
Эта книга станет сенсацией. Впервые полный вариант воспоминаний сына Лаврентия Берия. Серго Берия – разведчик и ученый вспоминает не только отца и его окружение, но и детально рассказывает об эпохе, о войне, о том, чем была для него и его семьи великая и страшная сталинская эпоха. Кремлевская жизнь глазами того кто знал ее изнутри.Полная версия мемуаров также дополнена уникальными прижизненными интервью с Серго Лаврентьевичем в которых раскрываются многие тайны. Многие материалы ранее никогда не издавались в России и будут интересным всем интересующимся историей советского периода.
Находясь в вынужденном изгнании, писатель В.П. Аксенов более десяти лет, с 1980 по 1991 год, сотрудничал с радиостанцией «Свобода». Десять лет он «клеветал» на Советскую власть, точно и нелицеприятно размышляя о самых разных явлениях нашей жизни. За эти десять лет скопилось немало очерков, которые, собранные под одной обложкой, составили острый и своеобразный портрет умершей эпохи.
Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX — начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас — и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.