Мой одесский язык - [17]
Вы будете сильно смеяться, но я сейчас, в конце первого десятилетия двадцать первого века, расплакалась.
Хотя совсем недавно сама сильно смеялась. Буквально накануне. И вот почему…
Вайсбейн под Москвой
Я посылаю отцу в Одессу книги. Свои.
Книг других авторов он, слава богу, за долгую жизнь насобирал полные стены. Посылаю, потому что сперва моих книг в родном городе не было, а теперь, когда я уже «известный российский писатель», – есть, но для него – дорого. Он давно пенсионер и платить семьдесят-девяносто гривен (двести восемьдесят – триста шестьдесят рублей) за источник знаний, а хотя бы и о своей дочери, не слишком готов. Но книг хочется. Во-первых, страшно интересно, во-вторых, перед соседями гордиться – это давно уже не только в Одессе модно и потому в любом городе понятно. В общем, ему приятно – и мне радость. Вот и посылаю.
Приезжаю в почтовое отделение известной на весь мир деревеньки Бородино, потому что основную часть своей «известной российской писательской» жизни провожу вдали от шума городского – просто удобнее писать. И воздух чище. И Брюсов невдалеке жил. И водохранилище под боком. И грибы белые. И земли благодатные. И… Много других положительных «и». Да и обществу спокойнее, когда писатель изолирован. Сидит себе на попе ровно и пишет. По митингам не шляется, на своей гражданской позиции не настаивает, разве что на смородиновых побегах. Одиночество и беллетристика, короче. Красота! Пока новая книга в продажу не поступит. Как только поступит – привет! Меняй резиновые калоши на кожаные сапоги, заплечный мешок – на крокодиловую сумку, ватник – на брендовую тряпку, мой шею, как Наташа Ростова, – и катись в Москву, в Питер, в Нижний Новгород и куда ещё подальше тоже катись.
Потому что добро пожаловать в цирк с конями. Весь вечер на арене смертельный номер без страховки: «Говорящий писатель»! Я, если честно, очень люблю эти пляски с бубнами, потому что мои читатели – мой хлеб и моё вино, да и просто общаться люблю. Если бы не грим на некоторых ток-шоу, я бы была абсолютно счастлива. Хотя иногда понимаю покойного Сэлинджера и ныне здравствующего Пелевина. Но недолго. Потому что от долгого затворничества ко мне начинают приходить мысли о бренности двадцать седьмой пары обуви, а женщине подобное непозволительно. Ибо, как нечаянно написалось прямо сейчас:
Но в почтовое отделение известной на весь мир деревеньки Бородино приезжаю в калошах. Просто перед почтовым отделением такая лужа, что без калош, будь ты хоть трижды Сэлинджер, – никак! Несмотря на то, что скоро двухсотлетие Бородинской битвы, и тендеры на всё что можно, включая осушение этой бездонной лужи, уже проданы. И перепроданы. По нескольку раз. Неистребимы деловары на земле русской! Жаль только, что «толковый мужик с лопатой» уже всё чаще – артефакт. И сама почта скоро станет культурным слоем, потому что за ней проводятся раскопки и что-то важное обнаружено. Что необходимо немедленно забетонировать – от греха. И понаставлены огромные краны. И выписаны бюджеты, кои только олигархам под силу представить. И посреди всего этого великолепия – два таджика в носах ковыряются и пара археологов пыль веков сдувают с трёх черепов и одного подстаканника.
Так что я в калошах.
А почтальонша – та нет. Та в туфлях-лодочках. Востроносенькая, стройненькая, грима не боится. Достойная, окончательно бальзаковского возраста дама. То на Карибы слетает, то в Амстердам сгоняет. Честное слово, вовсе не издеваюсь над местными жителями. Аборигены – они тоже разные бывают, это только понаехавшим в Москву начинающим менеджерам кажется, что за МКАД жизни нет и путёв-ки в Турцию только в столице горят. Везде они горят. Да и почтальонше горела она огнём, та Турция вместе с Египтом. Ей и на Карибских островах не понравилось, потому что было «холодно и немцы». Цитирую, да.
В общем, пока она бабулькам журналы про сад-огород да открытки праздничные продаёт и таджиков регистрирует (такая есть нынче в УФМС почтовая услуга), я бумажки на заграничную посылку оформляю. Всё, как положено, включая таможенную декларацию. А вы думали! Одесса где находится? На Украине (или «в Украине», мне всё равно, но привычнее «на», потому что, когда я была маленькая, все, включая аутентичных хохлов, говорили «на Украине», и никто копий об чужие головы за эту тему не ломал). Я бумаженции заполняю, она книги упаковывает, сокрушается по-соседски, по-деревенски душевно, мол, очень дорого на ту Украину. И действительно дорого – так же, как в Америку. Восемьсот рублей. Дороже тех книг, что в бандероли. Видимо, самолёт что до Украины, что до США одинаково горючего потребляет.
Ну да не в этом дело. Отсылаю и отсылаю книги. Отсылаю и отсылаю. Одесские соседи – они такие: погордился за дочь – отвечай. Книгу знакомого писателя читать не обязательно, но в доме на полке иметь надо. Причём с автографом. А отец у меня – щедрая душа, говоря по-русски. Или, выражаясь на одесском: «раздай жопа». Ну и лишь бы старику радость. Шлю.
– Вы писатель? – наконец-то как-то раз догадывается почтальонша.
Эта яркая и неожиданная книга — не книга вовсе, а театральное представление. Трагикомедия. Действующие лица — врачи, акушерки, медсестры и… пациентки. Место действия — родильный дом и больница. В этих стенах реальность комфортно уживается с эксцентричным фарсом, а смешное зачастую вызывает слезы. Здесь двадцать первый век с его нанотехнологиями еще не гарантирует отсутствие булгаковской «тьмы египетской» и шофер «скорой» неожиданно может оказаться грамотнее анестезиолога…Что делать взрослому мужчине, если у него фимоз, и как это связано с живописью импрессионистов? Где мы бываем во время клинической смерти, и что такое ЭКО?О забавном и грустном.
Эта книга о врачах и пациентах. О рождении и смерти. Об учителях и учениках. О семейных тайнах. О внутренней «кухне» родовспомогательного учреждения. О поколении, повзрослевшем на развалинах империи. Об отрицании Бога и принятии его заповедей. О том, что нет никакой мистики, и она же пронизывает всё в этом мире. О бескрылых ангелах и самых обычных демонах. О смысле, который от нас сокрыт. И о принятии покоя, который нам только снится до поры до времени.И конечно же о любви…
Мальцева вышла замуж за Панина. Стала главным врачом многопрофильной больницы. И… попыталась покончить с собой…Долгожданное продолжение «бумажного сериала» Татьяны Соломатиной «Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61». Какое из неотложных состояний скрывается за следующим поворотом: рождение, жизнь, смерть или любовь?
Роддом — это не просто место, где рожают детей. Это — целый мир со своими законами и правилами, иногда похожий на съемочную площадку комедийного сериала, а иногда — кровавого триллера, в котором обязательно будут жертвы. Зав. отделением Татьяна Георгиевна Мальцева — талантливый врач и просто красотка — на четвертом десятке пытается обрести личное счастье, разрываясь между молодым привлекательным интерном и циничным женатым начальником. Когда ревнуют врачи, мало не покажется!
«Просто в этот век поголовного инфантилизма уже забыли, что такое мужик в двадцать пять!» – под таким лозунгом живет и работает умная, красивая и ироничная (палец в рот не клади!) Татьяна Мальцева, талантливый врач и отчаянный жизнелюб, настоящий Дон Жуан в юбке.Работая в роддоме и чудом спасая молодых мам и новорожденных, Мальцева успевает и в собственной жизни закрутить роман, которому позавидует Голливуд!«Роддом. Сериал. Кадры 14–26» – продолжение новой серии романов от автора книги «Акушер-ХА!».
От автора: После успеха первой «Акушер-ХА!» было вполне ожидаемо, что я напишу вторую. А я не люблю не оправдывать ожидания. Книга перед вами. Сперва я, как прозаик, создавший несколько востребованных читателями романов, сомневалась: «Разве нужны они, эти байки, способные развеселить тех, кто смеётся над поскользнувшимися на банановой кожуре и плачет лишь над собственными ушибами? А стоит ли портить свой имидж, вновь и вновь пытаясь в популярной и даже забавной форме преподносить азы элементарных знаний, отличающих женщину от самки млекопитающего? Надо ли шутить на всё ещё заведомо табуированные нашим, чего греха таить, ханжеским восприятием темы?» Потом же, когда количество писем с благодарностями превысило все ожидаемые мною масштабы, я поняла: нужны, стоит, надо.
Автобиографичные романы бывают разными. Порой – это воспоминания, воспроизведенные со скрупулезной точностью историка. Порой – мечтательные мемуары о душевных волнениях и перипетиях судьбы. А иногда – это настроение, которое ловишь в каждой строчке, отвлекаясь на форму, обтекая восприятием содержание. К третьей категории можно отнести «Верхом на звезде» Павла Антипова. На поверхности – рассказ о друзьях, чья молодость выпала на 2000-е годы. Они растут, шалят, ссорятся и мирятся, любят и чувствуют. Но это лишь оболочка смысла.
Однажды учительнице русского языка и литературы стало очень грустно. Она сидела в своем кабинете, слушала, как за дверью в коридоре бесятся гимназисты, смотрела в окно и думала: как все же низко ценит государство высокий труд педагога. Вошедшая коллега лишь подкрепила ее уверенность в своей правоте: цены повышаются, а зарплата нет. Так почему бы не сменить место работы? Оказалось, есть вакансия в вечерней школе. График посвободнее, оплата получше. Правда работать придется при ИК – исправительной колонии. Нести умное, доброе, вечное зэкам, не получившим должное среднее образование на воле.
Евгений Бабушкин (р. 1983) – лауреат премий «Дебют», «Звёздный билет» и премии Дмитрия Горчева за короткую прозу, автор книги «Библия бедных». Критики говорят, что он «нашёл язык для настоящего ужаса», что его «завораживает трагедия существования». А Бабушкин говорит, что просто любит делать красивые вещи. «Пьяные птицы, весёлые волки» – это сказки, притчи и пьесы о современных чудаках: они незаметно живут рядом с нами и в нас самих. Закоулки Москвы и проспекты Берлина, паршивые отели и заброшенные деревни – в этом мире, кажется, нет ничего чудесного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Северин – священник в пригородном храме. Его истории – зарисовки из приходской и его семейной жизни. Городские и сельские, о вечном и обычном, крошечные и побольше. Тихие и уютные, никого не поучающие, с рисунками-почеркушками. Для прихожан, захожан и сочувствующих.
Новый роман Скарлетт Томас – история о Наташе, дочке русского олигарха, которую отправляют учиться в Англию, в частную школу-интернат. Мрачный особняк, портреты Белой Дамы повсюду – это принцесса Августа, которая некогда жила здесь, а теперь является, как поговаривают, в качестве привидения. И соученицы Наташи, помешанные на диетах. В игру “Кто самая худая” включается и Наташа. Но игра эта оборачивается драмами и даже трагедиями.