Мой новый мир. Книга 2 - [129]

«Кто с вами работал? — спросил я. — Герат и Садгар?»

«Точно, милорд, — подтвердил он. — Дар стабилизировал канал, а Герат ушел со мной».

«Скажите им, чтобы возвращались, — сказал я. — Мне не понадобятся их услуги».

Жена и баронесса Оля Родер с недавних пор подолгу общались в спальне, выселяя меня на это время в гостиную. Это создавало определенные неудобства, но я был рад тому, что у нее появилась подруга, к тому же в последнее время я редко появлялся дома раньше ужина. Обычно я старался им не мешать, но сейчас мне потребовалась помощь.

«Адель, мне нужно сходить в Россию, и нужна твоя помощь для стабилизации канала», — мысленно обратился я к жене.

— Кто–то обещал показать мне русскую зиму, — сказала она, зайдя в гостиную. — Там уже февраль, и скоро нечего будет показывать.

— Ты же знаешь, что я туда не хожу, — ответил я. — И потом нам сейчас не до прогулок. Я Фрэнку тоже обещал пригласить его к нам, а не получается. К тому же для зимы тебе просто нечего надеть.

— Я что–нибудь придумаю, — сказала она фразу, на которую я не обратил внимания. — Открывай свой канал.

Я уже давно не появлялся в комнате совещаний, но за это время в ней ничего не изменилось. Я недолго оставался один: прошло несколько минут, и в комнату быстрым шагом вошел Рогожин.

— Здравствуйте! — поздоровался я, поднявшись с кресла. — Что случилось, Дмитрий Осипович? Почему здесь вы и зачем понадобился я?

— Здравствуйте, милорд! — сказал он, пожав мою руку. — Ничего страшного не случилось, просто нужно решить несколько важных вопросов, и это хотелось бы сделать именно с вами, а не с теми, кто вас представляет. Сейчас поймете почему. Не так давно у нас случилось довольно таинственное происшествие. Точнее, таких происшествий было несколько, и они вполне могли пройти незамеченными, но мы их все–таки заметили, и теперь я бы хотел услышать от вас объяснение. В Москве доживали свой век несколько офицеров из разных контор. Вам нужно объяснять, какой смысл я вкладываю в слово «контора»?

— Не нужно, я понял, что вы имели в виду.

— Я так и думал, что вам ничего не придется объяснять. Офицерам было за восемьдесят, плюс подорванное на службе здоровье, плюс раны… Одним словом, все они были инвалидами, которые не могли даже толком передвигаться. Не жизнь, а существование. Но они сохранили ясный ум и ценили даже такую жизнь, тем более что не были обделены заботой близких и пенсиями от государства. И вот все пятеро умирают в один день. Учитывая их состояние, на это обратили бы мало внимания, если бы не несколько совпадений. Двое из них умерли до приезда врачей, а троих все–таки успели осмотреть. И странное дело, вместо ясного ума все трое демонстрировали его полное отсутствие. У них в мозгах остался только набор базовых реакций. Ну это когда от света сужается зрачок, или на запах пищи выделяется слюна. Ученые называют их безусловными рефлексами. Очень скоро все трое умерли. Первое совпадение заключается в том, что двое из них были пациентами одного врача. Сами понимаете, что он не мог не обратить внимания на такую необычную смерть. Его пациенты находились на особом учете, и он просто обязан был о них доложить. Так получилось, что мимо этого факта не прошли и накопали еще трех таких же. Проверкой установили, что всех пятерых незадолго до их смерти навестил ваш министр обороны. И теперь есть большое подозрение, что вы можете с помощью того, что называете магией, переносить сознание человека из одного тела в другое. Безумное, конечно, предположение, но не более безумное, чем швыряние руками лунного модуля с одной планеты на другую. В связи с этим возникает вопрос: а кто вы, собственно, такой? Аналитики просмотрели материалы по нашим встречам и в один голос утверждают, что у вас чисто земная психология и огромный запас знаний земной жизни, причем это проявляется даже в самых незначительных мелочах. Ваши маги, которые сюда регулярно приходят, демонстрируют совсем другие реакции! Для них наш язык является чужим, хоть они его великолепно знают, а для вас он родной!

— И что это меняет? — спросил я. — Даже если существует такая возможность, она реализуется только при желании самого человека, иначе мой министр не стал бы светиться у ваших ветеранов. Что плохого в том, что заслуженные работники вашего государства покинули свои изношенные оболочки, в которых им оставалось жить считанные месяцы? Что касается меня, я не имею желания обсуждать этот вопрос. Вы прекрасно знаете российскую политическую кухню и то, что у меня нет абсолютно никаких оснований для откровенности.

— В общем–то, вы ответили, — сказал он, — хотя мы рассчитывали на большую откровенность. Хотелось бы все–таки договориться на будущее, чтобы таких пересадок без нашего ведома не проводили!

— А на каком основании? — спросил я, с интересом ожидая, что он мне ответит. — У вас возродилось крепостное право, и человек уже не хозяин своей жизни? Кому плохо, если мы вылечили безнадежно больного инвалида или дали новое тело умирающему старику? Родственники, если они есть, должны только радоваться. Им никакой мороки с уходом, а родной человек получает полноценную жизнь.