Мой народ сиу - [36]

Позавтракав, я достал письмо капитана Пратта, которое он адресовал здешнему агенту, и отправился к нему в контору.

Агента звали мистер Райт. Я поздоровался с ним и протянул письмо.

Прочитав письмо, агент сказал:

- Ладно, я тебя устрою на работу, приходи завтра. Моя дочь работает здесь школьной учительницей, ты будешь ее помощником.

На этом кончился наш деловой разговор, и я ушел домой.

Моя педагогическая работа началась с 1884 года, когда мне было 16 лет.

В то время задача, которая стояла перед учителем индейской резервации, была несложная. Вовсе не требовалось быть хорошо образованным человеком, чтобы преподавать в индейской школе. Самым главным было научить наших детей писать их имена по-английски; затем следовало изучение латинской азбуки; потом учили детей читать по-английски и, наконец, считать.

Мне очень нравилась эта работа, и дети, с которыми я занимался, учились хорошо. В первой книге для чтения было много маленьких картинок, это делало урок более занимательным и помогало запоминать. Я заставлял детей прочитать одну строчку по-английски, и, если они не понимали все, что прочли, я им объяснял содержание прочитанного на языке Сиу.

Когда я шел в школу, я всегда старался быть опрятно одетым: ведь индейские дети, как и дети других народов, стараются брать пример со своего учителя.

НЕЛЛИ

В Карлисле я часто слышал, как бледнолицые мальчики говорили, что они ходят в гости к девушкам, за которыми они ухаживают. Индейские обычаи не позволяли юноше переступить порог или войти в типи, где жила девушка, которая ему нравилась. Молодым людям разрешалось только подойти к типи и терпеливо ждать, пока девушка выйдет погулять. Индейские девушки были очень скромные и часто совсем не показывались. Молодые люди, которые пришли, чтобы повидаться с девушкой, становились в очередь друг за другом и натягивали на голову одеяло, которое они обычно носили накинутым на плечах вместо шкуры бизона. Так они стояли и ждали минуты, когда им можно будет перекинуться несколькими словами с девушкой, которую они ждали.

Если мать считала, что ее дочь слишком молода, чтобы выбирать себе жениха, она всегда сопровождала ее на прогулке. Одна женщина нашей резервации завела несколько злых собак, чтобы никто из молодых людей не подходил близко к их типи. Должен сказать, что среди нас не нашлось охотника, который захотел бы познакомиться с дочерью этой женщины.

Но бывало и наоборот. Если родителям нравился юноша и они считали, что он будет хорошим другом для их дочери, то они помогали им встречаться.

Мне нравилась одна девушка, по имени Нелли де Кори. Она была очень кроткая и милая. Ее мать была индеанка, совсем неграмотная и грубая женщина, а отец - бледнолицый из колонизаторов, который принадлежал к тем дельцам, которые не брезговали никакими средствами ради наживы. Он уже давно поселился в Южной Дакоте, женился на индеанке, чтобы жить среди индейцев, и стал заниматься тем, что подбирал вещи и продукты, выброшенные индейцами, не знавшими, как использовать паек, отпущенный им правительством Больших Ножей. Но де Кори знал, как использовать эти вещи и продукты. Он продавал все, что подбирал, и скоро сколотил себе порядочное состояние. Его считали самым богатым из людей нашей резервации и в то же время самым скупым.

Как-то раз, когда я был в поле, я увидел издали, что кто-то приближается ко мне на лошадях. Оказалось, что это был мой отец.

Я поспешил к нему навстречу.

- Мой сын, мне хочется поговорить с тобой, - сказал он мне. - Я заметил, что тебе нравится девушка-метиска Нелли де Кори. Если тебе хочется на ней жениться, не обращай внимания на то, что ее родители тебе не по душе. Я тебе советую жениться и поселиться с нею вместе в нашей хижине.

Я последовал зову своего сердца и совету отца. Скоро я женился на Нелли и перевел ее в наш Дом.

ВОЛНЕНИЕ В РЕЗЕРВАЦИИ

Озабоченный семейными обязанностями, я стал искать себе дополнительный заработок. В свободное от школьных занятий время я начал работать в конторе агентства. И на этой работе мне много приходилось встречаться с индейцами нашей резервации: из моих рук они получали деньги за ту работу, которую они делали по соглашению с агентом. Из коротких разговоров, которые между ними происходили, я знал, что нашему народу становится все тяжелей и тяжелей под властью колонизаторов.

Я узнал, что целая родовая группа индейцев переехала на Белую речку, протекавшую на расстоянии семи миль от агентства. Там они разбили лагерь, а посреди него большое типи, специально предназначенное для пляски. Верхушку этого типи они выкрасили в черный цвет, и лагерь их так и стал называться: "Лагерь, где типи с черной верхушкой".

Эти индейцы не делали набегов и никому не причиняли беспокойства, они просто плясали с утра до вечера, оставив все свои дела, - они как бы искали забвения от горькой жизни, которая стала уделом индейского народа.

Но вот до них дошел слух, что в резервации выдаются кровати, столы и другие вещи, которые присланы индейцам правительством Больших Ножей. Созвали Совет вождей, чтобы обсудить, почему агент обошел их родовую группу и они ничего не получили. На Совете было решено послать нескольких индейцев для переговоров с агентом. Во главе этой делегации был вождь, известный под именем Деревянный Нож.