Мой народ сиу - [14]

Мой отец выбрал ремешок из оленьей кожи и привязал его к концу прута. Потом он привязал к пруту на четыре фута пониже другой такой же ремешок. После этого он взял веревку и сделал на конце большую петлю. С двух сторон он подхватил петлю ремешками, прикрепленными к пруту. Так получилось приспособление для ловли мустангов, известное под названием укрюк.

Все были уже наготове, но я следил только за своим отцом. Когда я спросил его, можно ли мне отправиться вместе со всеми на охоту, он ответил:

"Ну, конечно, я хочу, чтобы ты был с нами. Присматривайся ко всему во время охоты и учись. Настанет день, когда и ты сам станешь охотником на мустангов. Только сначала надо тебе будет подрасти".

Весь лагерь пришел в движение; выехали на охоту и женщины. Всадники с укрюками в руках мчались на быстроногих скакунах. Все были одеты так же, как и во время охоты на бизонов. Ни у кого не было головного убора из орлиных перьев. Индейцы украшают себя орлиными перьями только в торжественных случаях или во время войны.

Два молодых индейца поскакали вперед на разведку. Скоро они вернулись и объяснили, как будет происходить охота. Некоторых из охотников они направили на запад, за две или три мили от того места, где паслись мустанги; другие должны были скакать в северном направлении, третьи - в южном. Все всадники, у которых были укрюки в руках, оставались на восточной стороне. Таким образом стадо мустангов было окружено со всех сторон.

Я скакал на своей маленькой черной кобылке и вместе с отцом придерживался восточной стороны. Ни одно движение отца не ускользнуло от меня. Я заметил, что время от времени он подгонял хлыстом свою лошадь, и каждый раз, когда он это делал, я подгонял и свою черную кобылку.

Скоро мы прискакали на место, откуда видно было, как пасутся мустанги. Их было сорок или пятьдесят голов, и все они щипали траву. Среди них была дикая лошадь, которая время от времени высоко поднимала голову и смотрела вокруг. Вид у нее был очень гордый. Отец сказал мне, глядя на нее:

- Видишь ли ты эту лошадь с высоко поднятой головой? Это жеребец, вожак табуна.

Мы все оставались за холмами. Только один спешившийся индеец был на страже.

Наконец прискакали охотники, которые отправились на запад, и стали переваливать через холм. Как только их заметили мустанги, они помчались на север. Дикие лошади продвигались с большой быстротой по склону холма, как вдруг перед ними появились другие охотники - те, которые держались северного направления. Мустанги остановились в испуге, но через минуту они уже мчались в противоположном направлении - к югу. И здесь их преследовали охотники. Дикие лошади бросились на восток и наскочили на нас.

Мустанги уже покрыли довольно большое расстояние, и охотники не сомневались в том, что мустанги выбились из сил. Всадники нашей группы едва сдерживали своих лошадей.

Вот, наконец, они ринулись в погоню за мустангами. В руках у них были длинные прутья укрюков. Я скакал на своей маленькой черной кобылке позади отца.

Когда мы поднялись на вершину холма и стали спускаться по противоположному его склону, я заметил, что отец преследовал очень красивого гнедого мустанга. Несмотря на усталость, мустанг бежал очень быстро. Вот мы поднялись на второй холм и стали спускаться по противоположной стороне. Отец в это время уже почти догнал мустанга. Он держал наготове свой укрюк и налаживал петлю из веревки, пока мы спускались. Я не обращал внимания на то, что делали другие всадники, мне только хотелось видеть, что делал мой отец, потому что в моих глазах он был совершенством. Итак, я подгонял хлыстом свою черную кобылку, чтобы быть как можно ближе к отцу и не пропустить ничего из того, что он делал.

Когда мы достигли подножия холма, отец поднял укрюк и опустил его над головой мустанга. Через секунду петля уже скользила по шее дикой лошади. Теперь отец дернул прут изо всей силы и оторвал его от ремешков, которые придерживали расправленную петлю, - укрюк сделал свое дело, прут можно было выбросить, мустанг был на аркане.

Измученное долгой погоней животное не могло уже быстро бежать. Отец взял в руки конец аркана, в петле которого был пойман мустанг, и перебросил этот конец через шею своей лошади, у самых ее плеч; не теряя времени, он поскакал на ней в противоположную от пойманного животного сторону. Аркан натянулся. Петля затягивалась все туже и туже и стала душить мустанга. Вот он остановился, тяжело дыша и храпя, зашатался из стороны в сторону и упал.

Отец быстро соскочил со своей лошади, сделал недоуздок из длинной веревки и надел его на морду мустанга. Потом он подошел к своей лошади, подвязал ей хвост тем же арканом и заставил ее пятиться назад, пока она почти коснулась хвостом морды мустанга. После этого он перебросил конец веревки от недоуздка через плечи своей лошади и подвел веревку снова к хвосту; таким образом, получилось, что вся сила натяжения ложилась на плечи верховой лошади отца.

Когда мустанг, очнувшись, вскочил на ноги и натянул лассо, он почувствовал, что веревка уже не душит его за горло, но что она сжимает ему морду; он почувствовал также, что привязан к другой лошади.