Мой муж Джон - [11]

Наступил вечер, и вокруг было тихо. Как только мы вышли из паба, Джон остановился, крепко прижал меня к себе и запечатлел на моих губах долгий и страстный поцелуй. Затем прошептал мне на ухо, что у его друга Стюарта[9] есть комната, куда мы можем пойти, крепко схватил за руку и буквально потащил за собой. Я была безумно счастлива рядом с ним и знала, что он чувствует то же самое. В тот момент я готова была последовать за Джоном куда угодно.

У Стюарта была отдельная довольно просторная комната в задней части многоквартирного дома. В ней царил полный беспорядок: занавески на окнах, судя по всему, здесь не предполагались вовсе, на полу лежал спальный матрас, вокруг валялись одежда, краски с кисточками, пустые сигаретные пачки и книги по искусству. Но бардак нас беспокоил меньше всего — мы сразу же рухнули на матрас и в течение следующего часа занимались любовью. Это было чудесно — никакого сравнения с моим предыдущим коротким опытом. Думаю, что и Джон чувствовал себя так же. Его самоуверенность и манеры крутого парня улетучились, когда мы лежали, сплетясь в объятиях.

Потом он произнес: «Боже, мисс Пауэлл, это было что — то! А как же твоя помолвка?» Я сказала, что мой роман в Хойлейке окончен. С озорной улыбкой Джон заметил, что я невероятно сексуальна, и признался, что с вожделением смотрел на меня в течение всего семестра. «Да, кстати, — добавил он. — Никаких больше «мисс Пауэлл». Отныне ты — Син».

Нам все же пришлось вернуться к суровой реальности, когда я вдруг поняла, что опаздываю на последнюю электричку. Мы кое — как натянули одежду и помчались на станцию. Забежав на платформу, мы быстро поцеловались на прощание, и я уже почти на ходу вскочила в вагон. «Что ты делаешь завтра, послезавтра и послепослезавтра?» — прокричал мне Джон, когда я высунулась в окно, чтобы помахать ему. «Встречаюсь с тобой!» — успела крикнуть я в ответ.

Возможно, окружающие считали, что мы не пара. Но я с самого начала знала, что между нами установилась очень крепкая связь. Мои чувства к Джону ничуть не походили на те, что я испытывала раньше в отношении других молодых людей: они были более мощными, страстными и стойкими. И я видела, что они взаимны. Наверное, мы оба понимали и признавали, что отчаянно нуждаемся друг в друге. Конечно, тогда я ничего не анализировала. Просто чувствовала всем сердцем, что происходящее с нами — не мимолетное увлечение. Что это — настоящая любовь.

ГЛАВА 3

Домашний телефонный аппарат нам впервые установили незадолго до того, как я поступила в колледж. Это было довольно громоздкое приспособление, которое крепилось к стене в прихожей, рядом с лестницей, и, чтобы позвонить, нужно было сначала опустить в него двухпенсовую монетку. Мы еще не привыкли к нему толком, и его пронзительное верещание каждый раз заставляло меня вздрагивать от неожиданности. Когда он зазвонил на следующее утро, я со всех ног бросилась снимать трубку

Джон предложил встретиться завтра, но я, к сожалению, не могла: начались каникулы, и мы с мамой собирались на пару недель в гости к моему брату Чарльзу в Бэкингемшир. Я давно мечтала об этой поездке, но теперь она превратилась в препятствие, мешающее мне видеться с Джоном. Ничего не поделаешь, менять планы было поздно, и, хотя мне уже было девятнадцать, мама не допускала и мысли о том, чтобы оставить меня дома одну. Я обещала Джону, что буду писать.

Как только я вернулась, мы сразу же встретились в кафе в центре Ливерпуля и провели там пару часов за чашкой кофе, не сводя глаз друг с друга. Ни у кого из нас не было денег на то, чтобы заказать что — нибудь еще, но нам было плевать.

С тех пор все свободное время мы проводили вместе, хотя денег в наших карманах больше не становилось: они уходили на транспорт, на то, чтобы где — нибудь перекусить, и на сигареты Джона. (Он курил самые дешевые — Park Drive, Woodbines или Embassy.) Ну и, разумеется, на пинту — другую «Черного бархата» в Ye Cracke после занятий или в обеденный перерыв. Если у нас все же появлялась лишняя мелочь, мы отправлялись в кино, устраивались на сдвоенных сиденьях где — нибудь в глубине зала и целовались, часто просиживая там два сеанса подряд, не очень — то обращая внимание на то, что происходит на экране. Однако чаще всего денег у нас не было вовсе, и тогда мы просто бродили по улицам и болтали либо сидели в каком — нибудь кафе или пабе, растягивая один напиток или одну чашку кофе на двоих.

Наши друзья и знакомые, которые поначалу говорили, что мы не подходим друг другу, скоро привыкли видеть нас все время вместе. Собственно, у них и не было иного выбора, так как мы всюду ходили только вдвоем. Одна Фил продолжала волноваться по поводу моего будущего и как лучшая подруга иногда, с заботой в голосе, говорила мне что — нибудь вроде: «Син, ты слишком хороша для него, он тебе не пара. Я ему не верю…» Она боялась, что скоро я надоем Джону и он меня бросит. Но, опьяненная любовью, я ничего не слушала и не рассталась бы с ним ни за что на свете.

До романа с Джоном я была добросовестной студенткой и прилежно выполняла все задания. Однако он был очень требовательным любовником и настаивал на том, чтобы его я ставила превыше всего — учебы, моих друзей и даже моей мамы. Немудрено, что через некоторое время я начала учиться все хуже и хуже, хотя, конечно же, по — прежнему старалась держаться на плаву.