Мой личный чародей - [16]

— Как, простите, ваше имя? — проблеяла я, изо всех сил надеясь, что ошиблась.

— Меня зовут Великий Мастер Сивелий, — терпеливо, как для деревенской дурочки, повторил будущий Властелин Всего, До Чего Только Руки Дотянутся. И тут же память услужливо перелистала перед моим мысленным взором толстую потрепанную книгу "Нежить Синедолии" и раскрыла ее прямо на портрете неприятного тонкогубого дяди в островерхой шапке и с повязкой, закрывающей оба глаза.

— Так вы что — тот самый Сивелий Слепой? — слабым голосом уточнила я, откидываясь на спинку стульчика. — Создатель мортисов? — от стаи этой свирепой нежити несколько месяцев назад я едва сумела унести ноги. — А как же глаза? — насколько мне было известно, знаменитый некромант был слепым не только по имени.

— Я давно расстался с этим глупым прозвищем, — строго ответил тот, — как, впрочем, и с проблемами со зрением. У мага моего уровня не может быть слабого здоровья (я скептически покосилась на седого морщинистого старикашку — что-то он не был похож на чудо-богатыря…). А мортисы — что ж, это не самое моё удачное создание.

Ничего себе! Можно, конечно, считать неудачной злобную тварь, которую можно взять лишь специально заговоренной сталью либо особыми крайне трудоемкими заклинаниями, тварь, снабженную острыми зубами, когтями-кинжалами и минимальной магической силой, способной подточить и разрушить чужие чары. Загрызенный мортисом человек сам становится умертвием и безоговорочно подчиняется своему убийце. Неудачное создание? Не хотелось бы мне тогда повстречаться с удачным!

— Послушайте, господин Сивелий, — нерешительно проговорила я, — вы только не обижайтесь, но венчание, дети — разве вы не слишком стары для подобных затей? Как же вы собираетесь…

Я не договорила. Некромант неожиданно легко для своего возраста поднялся со своего места и вышел из-за стола. Он сделал перед своим лицом несколько замысловатых пассов, и я ахнула от изумления.

Это выглядело так, будто на голову чародею вылилось нечто густое и тягучее, отливающее сытым медовым цветом, а затем потекло вниз, изменяя всё на своем пути. Это был не заурядный морок, а самая настоящая трансформация — примерно как у оборотня. Черты лица плавились и принимали новый вид, распрямлялась согнутая спина, разворачивались плечи, движения обретали силу и плавность, и вскоре передо мною стоял довольно высокий крепкий мужчина, ещё вовсе не старый. Наверное, про него можно было даже сказать, что он не лишен привлекательности, если бы не противный взгляд холодных равнодушных глаз. Внезапно я поняла, что эти бесцветные глаза светятся, будто в них отражается пылающий огонь, хотя подсвечник сейчас находился за его спиной.

— Так лучше? — недовольно спросил мужчина, обводя себя рукой.

Э — эээ… — проблеяла я в ответ. Мужчина хмыкнул, явно получая удовлетворение от моей растерянности.

— Надеюсь, ты поняла, что возраст и внешность — это не проблема? Как и многое другое… — от его многозначительного тона я невольно поёжилась.

— А почему вы всегда так не ходите? — я постаралась, чтобы мой голос звучал как можно наивнее. Впрочем, с этими играми не стоит усердствовать: Сивелий — не Владан, которому в своё время мне удалось капитально задурить голову, прикидываясь деревенской простушкой.

…Вот интересно, знает ли Сивелий о моей роли в гибели его ученика?..

— А зачем мне так ходить? — слегка приподнял брови мужчина, щелкнул пальцами, и наложенное заклятие развеялось, оставив после себя легкий запах сосновой смолы. — Не вижу смысла.

Колдун, уже в своем настоящем облике, в упор разглядывал меня ледяными глазами. Я беспомощно замотала головой. По-моему, меня сейчас стошнит от страха.

Это совершенно точно не являлось ни незнакомой мне частью обряда Роданицы, ни чьей-то милой шуткой. Передо мною стоял вовсе не заурядный псих, пусть и магически одаренный. Я находилась в полной власти самого могучего чернокнижника современности, причем совершенно больного на голову!

— Слав, не плач! — Степка в который раз ткнулся мокрым носом в мою шею и щекотно задышал над ухом. — Ну, прекрати! Не смей реветь!

— Я и не реву, — чужим голосом вновь повторила я, не оборачиваясь и не отрывая лица от промокшей насквозь подушки. Я действительно не плакала — наверное, потому, что у меня просто не осталось слез…

…Старый некромант лично проводил меня до отведенных мне покоев.

— Здесь ты найдешь всё, что тебе может понадобиться: постель, одежду, еду. Держать тебя взаперти я не собираюсь, ходи, где хочешь — всё равно, убежать отсюда невозможно. Самое для тебя правильное — смириться со своим положением. Здесь, в этом замке, тебе предстоит провести остаток своей жизни, — холодно сообщил колдун. — И предупреждаю тебя: если каким-то невероятным образом ты сумеешь наделать глупостей и воспрепятствовать осуществлению моих планов — пеняй на себя. Легкой смерти не жди. Кровь и плоть ведуньи-девицы — ценнейший компонент черной магии. Некроэнергия, опять же….

Чернокнижник говорил равнодушно, обыденно, не пытаясь запугать, однако я почувствовала, как от страха у меня между лопатками заструился ледяной пот.

Светелка оказалась неожиданно уютной. Каменные стены были затянуты гладкой шелковистой тканью приятного тускло-коричневого цвета, на полу лежал пушистый бежевый ковер. Вся мебель: огромная кровать, стол, лавки, лари и поставцы — темного резного дуба. Массивный очаг. На стенах несколько картин непонятно-мистического содержания. Справа — дверь в просторное помещение, оборудованное здоровенной мраморной бадьей для омовений, напротив нее — высокое, почти в мой рост, невиданное зеркало, отразившее слегка растрепанную девушку в расшитом ритуальном одеянии, с перепуганными глазами и застывшим лицом — меня. И в спальне, и в комнате с купелью — неширокие окна с ячеистыми оконницами. Я осторожно приоткрыла одну из створок и выглянула на улицу.