Мой лейтенант - [28]

— Или я могу последовать примеру Джона Кеннеди и воскликнуть: «Я из Кливленда!»

Она не отвечала.

— Знаешь, Чейси, может, мне стоит добавить еще одно, последнее, правило: чувствовать себя комфортно. Смейся над моими шутками. Всегда со мной соглашайся. Не веди себя так, словно я полный идиот. Договорились? Повтори за мной: «Я, Чейси Бэнкс Бейли, обещаю не обижать Дерека Маккенну». Чейси, не молчи. — Он поглядел на девушку. — И не засыпай, когда я говорю, — продолжил Дерек. — Ты должна делать вид, что интересуешься моими высказываниями.

Он осторожно снял очки с ее носика и положил их на папку, упавшую с ее колен. Затем укрыл Чейси покрывалом, снятым с огромной кровати в спальне.

— Спокойной ночи, специалист по протоколу, — произнес Маккенна и уселся в одно из стоящих рядом кресел, готовясь провести в нем ночь.

Он не собирался спать, но, конечно, уснул, и впервые, с тех пор как лейтенант выбрался из заключения, ему не приснилась тюрьма, находящаяся в противоположной части земного шара.

«Мистер Кинг!» «Называйте меня Ларри». «Отлично, Ларри. Здесь, в Лос-Анджелесе, живут прекрасные люди»…

«В Индианаполисе я чувствую себя как дома»…

«Завтра я уеду, но оставлю в Сан-Франциско свое сердце»…

«Если кто-нибудь спросит меня, знаю ли я дорогу в Сан-Хосе, то я отвечу, что знаю и надеюсь вскоре сюда вернуться»…

«Приветствую тебя, Нью-Орлеан!»

«Если сегодня двадцать третье июня, то мы в Де-Мойне», — подумала Чейси, выглядывая из иллюминатора. Она сделала отметку в календаре. Завтра они вернутся в Нью-Иорк, а потом отправятся в Индианаполис. Сколько же миль они уже пролетели?

— Эй! Дерек, просыпайся, — сказала она, тихонько толкая его в бок, — мы на месте. Он зевнул.

— Сент-Пол очень радушно встретил южанина, — сонно пробормотал он.

— Мы уже не в Сент-Поле, мы в Де-Мойне. Дерек потянулся всем телом и оглядел почти пустой салон первого класса.

— Айова?

— Да, Де-Мрйн, — кивнула она, — а завтра летим в Нью-Йорк.

— Снова мэр?

— Заседание Экономического совета. Он поднял руки вверх, как бы защищаясь от излишней информации. Его почти не интересовало, с кем он будет еще общаться.

— Звонила боссу? — спросил он, показывая на спутниковый телефон, закрепленный на журнальном столике.

— Ты разговариваешь с главным специалистом Отдела протокола Государственного департамента, — гордо сообщила Чейси. — Уинстон был очень мил.

— Отдельный кабинет?

— Конечно. На восьмом этаже.

— Сколько телефонных линий?

— Пока только две, но мне обещали больше. Он нахмурился, а затем одобрительно произнес:

— Сойдет. Секретарша есть?

— Целых две и бесплатное медицинское обслуживание.

— Молодец, Чейси. Ты своего добилась.

— Просто следовала правилу номер два: заботилась, чтобы ты не зря потратил время.

Он на самом деле старался вовсю, чтобы обеспечить Чейси карьерный рост. Под ее руководством он выглядел очаровательным: настойчивым в Торговой палате в Чикаго, ласковым и мальчишески-задорным в шоу Барбары Уолтере, куртуазным и обаятельным в Лиге голосующих женщин и почти не ошибался при выборе нужного столового прибора на многочисленных приемах в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе и Хьюстоне. Промежутки между теми событиями, которые находили отражение в новостях, были заполнены коктейлями, беседами в деловых центрах и в университетах, частными встречами.

Дерек представлял собой яркий пример мужественности, самодостаточности человека, его преданности долгу и своей стране. Он был именно тем героем, в котором так нуждались люди. Чейси часто приходилось выручать его из толпы охотников за автографами, поклонников, стремящихся пожать ему руку, сфотографироваться с ним и просто поприветствовать. Каждый хотел оставить у себя «кусочек» Дерека Маккенны, а он никому не мог отказать. Это входило в ее обязанности сказать «нет», когда он уже слишком уставал.

Вечерами Дерек привычно опустошал карманы, вынимая из них сотни любовных записок с адресами и телефонами от официанток, домохозяек, секретарш, стюардесс, дежурных по этажам в отелях и топ-моделей.

— Как много женщин! — говорил Дерек с усталой улыбкой. Он поручил Чейси аккуратно складывать записки в коробку из-под обуви, которую возил с собой, считая, что обилие клочков бумаги в карманах формы нарушит ее элегантный внешний вид. — И как мало времени, — заканчивал он со вздохом.

Самолет развернулся, подруливая к входу. Чейси собрала все бумаги и сложила их в портфель. Стюардесса отстегнула ремень и протянула Дереку записку с телефоном.

— Лейтенант, если вы еще когда-нибудь вернетесь сюда, позвоните мне, — предложила она.

Дерек улыбнулся в ответ, поблагодарил ее за гостеприимство, но ничего не пообещал. Записку он положил в карман.

— Ты мог бы издать телефонную книгу, шепнула ему Чейси, когда стюардесса уже не могла их слышать.

— Ревнуешь, Чейси?

— Нет, конечно, — поспешно ответила девушка, чувствуя, что краснеет. — Мне просто интересно, ты хоть одной из них когда-нибудь позвонишь?

— Естественно, нет. Все они хотят лейтенанта Дерека Маккенну — героя. А Дереком Маккенной — фермером никто из них не заинтересуется.

— Особенно таким, который пугает женщин, рассказывая им о щитомордниках, водяных змеях и прочей ядовитой гадости, способной ночью заползти к ним в комнату.