Мой кумир – хоккей - [9]

– Я скажу вам, кто приглашен на сборы. Почти вся прошлогодняя команда. Мы знаем, на что она способна. Многие игроки уверены, что и в этом году контракт с ними будет продлен. Однако они должны доказать, что заслуживают этого. Затем, у нас тут парни из вторых команд. Мы бы не призвали вас, если бы не надеялись, что наступит время, когда вы явитесь на сборы в тренировочный лагерь и заиграете так хорошо, что вас просто нельзя будет не принять в основной состав. Но те, которые в этот раз не попадут в команду «Листьев», должны знать, что они являются нашим первым резервом. В случае серьезных травм у основных игроков или если кто-нибудь потеряет спортивную форму, вас вызовут и дадут шанс проявить себя. – Уорес сделал паузу и посмотрел вокруг. – И наконец, тут ребята, впервые приехавшие к нам. Это касалось Билла, и он не отрываясь глядел на тренера, ожидая, что тот скажет еще.

– Вы лучшие из тех, кого мы могли отобрать среди любителей. Так считают наши селекционеры. Я еще не имею о вас собственного мнения, но, надеюсь, в ближайшую неделю, десять дней оно у меня сложится. Пока что все вы приглашены к нам как перспективные хоккеисты. Вот, пожалуй, и все, что есть у вас общего. Если не считать того, что вы приехали из разных концов страны, из разных команд, от разных тренеров и каждый из вас играет по-своему.

Уорес посмотрел на ребят. Билл знал из спортивной прессы, что Уорес сам никогда не был игроком Национальной Хоккейной Лиги. Но если это и являлось недостатком в некотором отношении, он более чем преодолел его. Голос тренера звучал уверенно. Уорес ничего не обещал окружившим его хоккеистам, кроме тяжелой работы и возможной неудачи, но тот подъем духа, который ощутил Билл, слушая его, был ни с чем не сравним.

Тем временем Уорес продолжал:

– И вот еще что скажу вам, молодые люди. Мы не рассчитываем на то, что многие из вас попадут в команду «Листьев». Но бывает, что мы ошибаемся. Иногда появляется в лагере парень и показывает себя так хорошо, что мы попросту не можем отправить его восвояси. В таких случаях мы оставляем его, чтобы посмотреть, как он покажет себя в товарищеских играх с другими командами НХЛ. Случается, что кто-нибудь из них остается у нас надолго. Для таких у нас всегда найдется место.

Уорес умолк, о чем-то задумавшись, но затем снова продолжал:

– А пока что наша задача – за короткий срок научить новичков играть в наш хоккей, хоккей «Кленовых листьев». И даже когда вы уедете в юниорские или другие команды, куда бы то ни было, я хочу, чтобы вы не были этим обескуражены. Вы должны играть в тот хоккей, которому мы вас обучили, повышать свое мастерство, чтобы, вернувшись сюда на будущий год, попасть в команду «Листьев».

Группа спортивных журналистов стояла на трибуне, время от времени занося что-то в свои блокноты.

Билл ждал, что еще скажет тренер, но все вдруг кончилось.

– А теперь побегайте еще, – сказал, покидая лед, Уорес, – разомнитесь. Если кто-нибудь нуждается в замене спортивной формы, обратитесь к тренеру, прикрепленному к вашей раздевалке. Отберите себе клюшки и напишите на них фамилию. Завтра утром начнется нормальная работа лагеря. Вечером в холле, у лифта, будут вывешены два списка: первая смена выходит на лед в восемь утра,

вторая – в девять сорок пять.

Раздалось несколько боевых кличей, и бег на коньках продолжался. Билл влился в общий поток, желая, чтобы завтрашнее утро наступило скорее.

Вечером Бэтт и Гивенс пошли в кино и приглашали с собой Билла, но он решил заняться письмами домой и друзьям. На третьем этаже стояла тишина. Все куда-то разошлись.

«Дорогая мама, дорогой отец», – вывел он на листе бумаги и уставился в окно. Что им написать? Что Гивенс хотел обкорнать носки, а Бэтт приехал без коньков… Но разве это будет им интересно и понятно?… Придется все им разъяснить. Билл улыбнулся, вспомнив о Гарте Гивенсе, и принялся описывать, как он доехал, как устроился в гостинице, написал про медосмотр, про знаменитых игроков, которых здесь встретил…

Исписав шесть страниц, он спустился вниз. Памела Мур сидела за конторкой. Увидев Билла с письмом в руке, она улыбнулась и выдвинула ящик стола.

– Сколько вам конвертов и марок? – спросила она. – Вы первый, кто пришел отправить письмо. Администратор велел мне запасти побольше марок, сказал, что все новички в первый же вечер будут писать домой письма.

Билл купил на несколько долларов марок. Наклеивая одну из них на конверт, он заметил:

– Вы сегодня долго на службе.

– Зато у меня вторая половина дня почти всегда свободна, – отозвалась девушка. У нее были карие глаза, красивые, ровные белые зубы, правильные черты лица. Билла словно обожгло то, как она похожа на своего брата – за исключением доброжелательного выражения лица, в котором и состояла вся разница.

– Я видела, как вы работали сегодня на катке, – сказала она, улыбнувшись.

– На катке? – удивленно переспросил Билл и рассмеялся. – Мы не слишком уж трудились сегодня. Надеюсь что впредь будем больше.

– Я всегда хожу на каток в свободное время.

Она казалась дружелюбно настроенной, и Билл набрался храбрости.

– Вы здешняя? – спросил он и тут же смутился. – Я имею в виду, то есть, что ваш брат играл тут в прошлом году…