Мой космодром - [8]
Поскольку воздух был наполнен песком, то нам приходилось ежедневно чистить свое оружие. У меня был АК-47 со складывающимся прикладом для морского десанта. Мне нравился это вариант за его компактность и удобство ношения. Находясь в карауле я мог быстро привести его в боевую готовность.
Любимый десантный АК-47 и карточка-заместитель.
Дедовщины в нашей 4-й группе никогда не было. О ее «ужасах» я потом лишь читал или мне рассказывали, те кто служил в другое время, возможно в других частях. Дедовщины не было по объективным и субъективным причинам. В 60-х годах на флоте служили 4 года, а пятый год «переслуживали» (т.е. тебя могли призвать в январе, а демобилизовать в декабре). Поэтому мы — «салаги» старослужащих попросту уважали за их многолетнюю службу, их знания и опыт. К нам они относились по отечески, и даже снисходительно за нашу неопытность. Никаких издевательств и даже шуток на эту тему никогда не было.
Другая причина отсутствия дедовщины состояла в том, что каждый старослужащий должен был подготовить себе замену и только после этого он мог быть демобилизован. Принцип простой: чем раньше он подготовит себе замену, тем раньше сможет уехать домой. Были, конечно разгильдяи, про которых офицеры говорили что они «уедут 32 декабря после вечерней проверки», но таких были единицы.
Воровства в нашем кубрике (не казарме) тоже не было. Деньги, сигареты и т. д. лежали в тумбочке, но их никто не трогал. При этом было правило: если кто-то что-нибудь попросит, то никогда не отказывали. Среди матросов и старшин были землячества. Даже друг к другу мы часто обращались «земеля». Мы, ленинградцы, держались вместе, другие дружили по городам или областям. Вечерами часто собирались в кружок и вспоминали свой город. Помню как один матрос долгое время не мог найти своих земляков, но поскольку он жил на улице Ленина, то нашел много друзей, которые тоже жили в своих городах или поселках на улицах имени Ленина. Мы их в шутку называли «ленинцы».
Я попал на замену к старослужащему матросу-электрику (к сожалению забыл фамилию). Он очень хотел побыстрее уехать домой, где его очень ждали родственники. Поэтому он «гонял» меня день и ночь, чтобы я хорошо учил матчасть и сдал экзамены на допуск к работе. Он буквально пылинки с меня сдувал, и даже ругался со старшиной группы, чтобы меня реже ставили в наряд. Вместо этого он подолгу заставлял меня разбираться с электрическими схемами. Однажды я нарушил все инструкции электро-безопасности и попал под высокое напряжение. В тот раз я чудом остался жив, а шрамы на руках можно различить до сих пор. Мой «старик» очень сильно переживал, что плохо меня проинструктировал, а я на всю жизнь запомнил как надо работать с электричеством. Когда я сдал на допуск к самостоятельной работе, то он пожал мне руку и уехал домой. Вот и вся «дедовщина».
Кстати, у нас был интересный обычай провожать демобилизованного: он садился на чемодан, который стоял на растянутой шинели и два человека тянули его по центральному проходу между койками к выходу. Пока его тащили он махал всем рукой, прощаясь, а мы все искренне желали ему удачи в след. Когда на пенсию уходил начальник 4 группы подполковник Коцарев Сергей Яковлевич, то мы в знак большого к нему уважения предложили и его прокатить на шинели по казарме. Он посмеялся нашему предложению, сильно расчувствовался, пожал нам всем руки, но проехаться на шинели отказался.
ГЛАВА 6. МОРЯКИ В ПУСТЫНЕ
Пожалуй, пришло время рассказать о том, как моряки оказались так далеко от воды и кораблей. На протяжении всей своей истории 31-я отдельная инженерно-испытательная часть (в/ч 46180) выделялась прежде всего плотной завесой тайны, окутывающей предназначение и характеристики космических аппаратов, запускавшихся частью на ракете-носителе «Циклон».
Наша 31-я отдельная инженерно-испытательная часть уникальна. Об этом говорят все кто служил в ней верой и правдой. Уникальность 31 ОИИЧ (в/ч 46180) состоит в том, что с момента ее образования и до создания Военно-Космических сил часть подчинялась сразу трем Главнокомандующим видов Вооруженных сил СССР: Главкому РВСН, Главкому ПВО и Главкому ВМФ. При этом штатная численность подразделений части относилась и входила в состав численности соответствующего вида войск.
Еще уникальность в/ч 46180 состояла в том, что это была единственная часть в Вооруженных силах, штатно эксплуатировавшая ядерные энергетические установки (ЯЭУ). Мы проводили с ними полный цикл испытаний в наземных условиях и запускали эти энергетические установки в космос.
А еще мы были единственной космической частью в СССР, которая реально несла боевое дежурство с 1978 года по 1990 год в интересах ПВО страны в системе противокосмической обороны с ракетой «Циклон» и космических аппаратов (КА) типа истребитель спутников (ИС). И делалось это в режиме полутора-двухчасовой готовности к запуску. Я бы назвал и еще одну уникальную черту нашей части — за все время ее существования у нас не было ни одного аварийного пуска по вине ракеты-носителя.
Официально 31-я ОИИЧ (в/ч 46180) была сформирована 25 августа 1966 года. Однако на самом деле процесс создания 31-й отдельной инженерно-испытательной части начался гораздо раньше в составе 5-го испытательного управления (в/ч 95829) на площадке 95 на базе в/ч 93764 и 19-й ОИИЧ (в/ч 93764), а также подразделений в/ч 44108. После формирования 31-я ОИИЧ эксплуатировала и обслуживала стартовую позицию на площадке 90 (ПУ 19,20), техническую позицию на пл.92 и спецтехническую позицию пл. 94-А (подготовка бортовой атомной энергоустановки космических аппаратов). Основной задачей части были орбитальные пуски ракет 8К67/8К69 («Циклон-2»), скрытые под общим наименованием КА серии «Космос» для проведения испытаний космических аппаратов в интересах ВМФ комплекс «Легенда» (спутники морской радиотехнической разведки) типа «УС-П» (управляемый спутник пассивный), «УС-А» (управляемый спутник активный); в интересах ПВО комплекс «Встреча» типа «ИС» (истребитель спутников).
